– Давай скорее, Альцест, – сказал я.
– Больше не могу, – ответил Альцест.
Он еще немного попыхтел и совсем остановился. Тогда я ему сказал, что лучше нам здесь не стоять, потому что нас могут увидеть родители и оставить без сладкого. А потом, есть такие школьные инспектора… Если мы им попадемся, нас посадят в карцер на хлеб и воду. Едва Альцест это услышал, как у него откуда-то взялись новые силы и он побежал до того быстро, что я не мог за ним угнаться.
Мы убежали очень далеко и остановились дальше, чем бакалейная лавка мсье Компани. Он очень добрый, мама у него покупает клубничное варенье, которое я больше всего люблю, потому что оно без косточек, не то что абрикосовое.
– Здесь мы в безопасности, – сказал Альцест.
Он достал из кармана печенье и принялся жевать. Он сказал, что когда пробежишься после обеда, сразу хочется есть.
– Здорово ты придумал, Альцест, – сказал я. – Чуть вспомню, что ребята сейчас сидят в классе на арифметике, меня прямо смех разбирает.
– И меня тоже, – согласился Альцест, и мы захохотали.
Когда отсмеялись, я спросил у Альцеста, чем мы теперь займемся.
– Не знаю, – сказал Альцест. – Можно пойти в кино.
Это он хорошо придумал, только у нас не было денег. Пошарив у себя в карманах, мы отыскали веревочку, шарики, два ластика и крошки. Крошки у нас оставались недолго, потому что они были в кармане Альцеста и он их сразу съел.
– Подумаешь, – сказал я. – Пусть мы даже не пойдем в кино, другие ребята еще как хотели бы оказаться здесь с нами!
– Ага, – сказал Альцест. – Обойдемся и без «Мести шерифа», только и всего.
– Ага, – сказал я, – подумаешь, ковбойский фильм!
И мы свернули к кинотеатру, чтобы посмотреть фотоснимки в витрине. Там шел еще и мультик.
– Может, зайдем в сквер, – сказал я. – Сделаем из бумаги мяч и погоняем.
Альцест ответил, что это было бы неплохо. Но в сквере есть сторож, и если он нас увидит, то спросит, почему мы не в школе. И потом посадит нас в карцер на те самые хлеб и воду.
Достаточно Альцесту было об этом подумать, как он сразу захотел есть и достал из ранца бутерброд с сыром. Мы шли по улице, и когда Альцест доел свой бутерброд, он сказал:
– Да, другим ребятам там, в классе, не до смеха.
– Ага, – сказал я, – и потом теперь все равно слишком поздно туда идти. Нас накажут.
Мы стали разглядывать витрины. Альцест мне долго объяснял, что выставлено на витрине колбасного магазина. А потом мы стали строить рожи перед витриной парфюмерного магазина, где были зеркала. Только пришлось оттуда уйти, потому что мы вдруг заметили, что покупатели на нас удивленно поглядывают. В витрине часовщика мы увидели который час и поняли, что еще очень рано.
– Классно, – сказал я, – у нас еще есть время повеселиться, прежде чем идти домой.
Мы уже устали ходить, поэтому Альцест предложил отправиться на пустырь. Там нет людей, и можно будет посидеть на земле. На пустыре очень здорово! Мы начали играть: кидали камни в консервные банки. Потом это нам надоело, тогда мы уселись, и Альцест начал есть бутерброд с ветчиной, последний в его ранце.

– В школе они сейчас, наверное, решают задачу, – сказал Альцест.
– Нет, – возразил я, – сейчас должна быть перемена.
– Подумаешь! Не так-то уж это и весело, перемена, – сказал Альцест.
– Ну и пусть! – сказал я и разревелся.
Ведь в самом деле получилось совсем не весело. Мы сидим одни, не можем ничего делать и должны прятаться. И правильно я хотел пойти в школу, пусть даже на арифметику. Если бы я не встретил Альцеста, я бы сейчас бегал на перемене, играл бы в шарики и в жандарма и воров. А я во как здорово играю в шарики!
– Чего это ты разревелся? – спросил Альцест.
– Все из-за тебя! Я не могу сейчас даже поиграть в жандарма и воров, – ответил я.
Альцесту мои слова не понравились.
– Никто тебя не просил идти со мной, – сказал он. – И потом, если бы ты сказал, что не пойдешь, я бы сам пошел в школу. Значит, все из-за тебя!
– Ах, так? – сказал я Альцесту, как обычно папа говорит мсье Бельдюру (мсье Бельдюр – наш сосед, он очень любит дразнить папу).
– Да, так, – ответил Альцест, совсем как мсье Бельдюр отвечает папе.
И мы подрались, как папа с мсье Бельдюром.
Когда мы перестали драться, начался дождь, и мы бросились бежать с пустыря, где даже негде было спрятаться. А мама мне не разрешает мокнуть под дождем. И я почти всегда ее слушаюсь.
Мы с Альцестом укрылись от дождя рядом с витриной часовщика. Дождь был очень сильный, и на улице остались только мы одни. Нам стало совсем грустно. Мы простояли там, пока не пришло время идти домой.
Когда я пришел, мама сказала, что я очень бледный и у меня измученный вид. Если я хочу, то могу завтра не ходить в школу. Но я отказался, и мама очень удивилась.
Ведь когда мы с Альцестом завтра расскажем в школе, как повеселились, вот уж нам ребята позавидуют!
В гостях у Аньяна

Я хотел пойти поиграть с ребятами, но мама мне не разрешила. Она сказала, что об этом не может быть и речи, что ей не нравятся дети, с которыми я дружу, что мы с ними все время безобразничаем. И вообще меня пригласили к Аньяну на полдник. Это очень милый воспитанный мальчик, и мне не мешало бы брать с него пример.
Мне совсем не хотелось идти к Аньяну, тем более брать с него пример. Аньян – первый ученик в нашем классе и любимчик учительницы. Он не очень-то хороший товарищ, но слишком часто его бить нельзя, потому что он в очках. Я бы лучше пошел в бассейн с Альцестом, Жоффруа, Эдом и другими ребятами, но делать нечего, мама говорила очень строго, да я и вообще всегда ее слушаюсь, особенно когда она сердится.
Мама заставила меня умыться, причесаться и велела надеть синий матросский костюмчик со стрелкой на штанах, белую шелковую рубашку и галстук в горошек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94