Кто-то из детишек оставил пластмассовое ведерко и Валерка от нечего делать начать лепить из песка куличики. Понравилось, песок был сырой после недавнего дождика, и куличики получались все как на подбор ровненькие, прямо заглядение. Он любовно погладил их — штук десять наставил на бортике песочницы. То-то завтра какой-нибудь мелкий обрадуется, увидев такую красоту. А чтобы больше ни у кого таких гладеньких куличиков не получилось, он поставил ведерко на бортик песочницы и топнул по нему ногой. Ведерко с хрустом лопнуло и Валерка раскидал обе половинки в разные стороны. Делать больше было нечего и он стал озираться по сторонам. Двор опустел на глазах, а вон и одинокая женщина появилась. Не пожилая, идет быстро, легко, но зато сумочка у нее дорогая — блестит под фонарем, словно драгоценными камнями украшена. Валерка насторожился и медленно встал со скамеечки. Когда она подощла поближе, он увидел, что это девушка. Неясное сомнение зародилось в его душе. Стоит ли связываться с ней? Идет так быстро, как спортсменка. Убежать сможет, а то еще и заорать. Но сумочка притягивала взгляд и он как завороженный пошел следом. Песок под ногами заглушал его шаги, а девушка наоборот — цокала своими каблучками по асфальту, по сторонам не смотрела и шагала прямо по направлению к крайнему подъезду. И когда он убедился, что она заворачивает именно туда, сорвался с места и в три прыжка настиг ее. Девушка оглянулась и Валерка ударил ее кулаком прямо в лицо. Она вскрикнула, но Валерка уже сорвал с ее шеи цепочку. Почему-то он замешкался, у девушки были длинные волосы и сходу он не разглядел, есть ли в ее ушах сережки. А то бы он и их до кучи сорвал. Но девчонка оказалась прыткой, сунула руку в свою дорогую сумочку и вытащила какой-то продолговатый предмет. Валерка ничего не успел сообразить, как она прыснула ему в лицо какой-то дрянью. Глаза чуть не взорвались от жгучей боли. Он схватился руками за лицо и рухнул на асфальт. А эта сволочь выхватила из его рук цепочку и слиняла. Когда Валерка наконец смог разлепить глаза, девчонки не было. Как говорил Замок в таких случаях — накрылась зонтиком. Он шатаясь побрел на улицу, понимая, что надо скорее смываться. Если она такая прыткая, наверное, и ментов уже вызвала. Глаза продолжало жечь, слезы текли безостановочно и он пытался промыть их слюнями, но и их надолго не хватило. Скорее бы дойти домой — думал он, шатаясь, как пьяный. Немногочисленные прохожие опасливо его обходили. Наконец увидел родные стены общаги — их обшарпанный вид в этот раз не вызвал в нем обычную тоску. Наконец он дома. Но главное теперь не попадаться на глаза матери. А то доконает его расспросами. Валерка тихонько зашел в квартиру и бросился в ванную. Там он промывал глаза с полчаса под возмущенные вопли бабки Анны Федоровны. Она стояла под дверью и настырно допытывалась, кто это так надолго застрял в ванной, когда уже давно ее очередь.
— Подавись своей ванной, — в сердцах выпалил он, наконец выходя из ванной и закрывая руками от нее лицо.
— Совсем совесть потерял, — обрушилась с руганью на него бабка и больно стукнула костяшками пальцев по затылку.
— Старая ведьма, — пробурчал он себе под нос, но так, чтобы она слышала.
— Дебил проклятый! — тут же отозвалась бабка и захлопнула за собой дверь, опасаясь этого придурка. Отрастил когти, и как только ему мать позволяет в таком виде на люди выходить. А волосы? Кто из парней с такими длинными волосами ходит? Только последние идиоты, у которых ума нет, так они за счет волос себя утверждают… Был бы он ее внуком, ночью под машинку остригла бы.
Валерка рассчитывал незаметно проскользнуть в комнату, надеясь, что мать уже спит.
— Что там бабка разоралась? — услышал он сонный голос матери, когда зашел в комнату, не включая свет. Она уже лежала в своей постели и голос Анны Федоровны разбудил ее.
— А хрен ее знает, все ей не нравится, — буркнул Валерка и быстренько нырнул в постель, чтобы мать ни о чем не расспрашивала его.
— Ноги помыл? — на автомате спросила мать.
— Помыл, — соврал он уверенно, зная, что уставшая за день мать ни за что не встанет, чтобы проверить. Хоть бы уснула уже поскорее, не донимала его расспросами.
— Деньги Жорик дал? — все-таки спросила она. Еще глаз не продрала — и уже о деньгах, — подумал он возмущенно.
— Дал, дал, — соврал Валерка, лишь бы она отстала от него. И когда мать затихла, он засунул руку под обивку дивана и вытащил стопочку денежных купюр — поднес их близко к глазам, рассматривая рисунки и раздумывая, сколько же положить на стол. Эту — «пятихатку» — или пару стольников. Подумал, что мать обрадуется, когда увидит «пятихатку» и положил на середину стола, чтобы сразу с утра в глаза бросилась, может, и не станет тогда будить его спозаранку. Все-таки утомительное дело бомбить баб. Замок где-то тусуется, сто пудов кайф ловит, а ему приходится шестерить… Но с другой стороны — кто ему еще даст денег почти за так? Все это рыжье ничего не стоит, пока болтается в ушах этих старух. А стоит попасть в его руки, а потом в руки Замка — глядь и Валерке что-то перепадет. Вот с девчонкой облом вышел. Но он ее запомнил. Еще попадется она ему, так ей загонит шило в спину, не обрадуется. И цепочку снимет, и сумочку отберет. А что если потом ее в подъезд затащить? Надо проверить, есть ли там подвал и не висит ли на двери замок. А что он — с замком не справится? Надо спросить завтра у Замка (Валерка тихо хихикнул, ему понравилось, что у Замка надо спрашивать про замок), не осталось ли у него фомки или лома, чтобы замок взломать. У Валерки от напряжения перемешались все мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78