Но он
разочарованно отвернулся от тканей, изъеденных насекомыми и сгнивших от
времени.
В четвертом магазине, который он посетил, было нечто, намного более
нужное. Неразбитая стеклянная витрина скрывала сокровище гораздо ценнее
всего музея. Там находились коробки с бумагой, закрытые от пыли и большей
частью сохранившиеся, целые коробки с пачками отдельных листов и
карандаши!
Конечно, бумага была хрупкая, пожелтевшая и легко рвалась. Но в Айри
ее можно будет превратить в порошок и переработать в годные для письма
листы. А карандаши! Для них было мало хороших заменителей. А в третьей
открытой им коробке они были даже цветными! Он заточил два из них
охотничьим ножом и нарисовал славные красно-зеленые линии на пыльном полу.
Все это он должен был взять с собой. В задней части магазина он нашел
металлическую коробку, которая показалась ему достаточно прочной, и в нее
он запихал все, что смог. И это только из одного магазина! Каких же
богатств можно было ждать от этого города!
Да ведь айринцы могли бы годами исследовать его и набирать здесь
добычу, прежде чем истощатся все запасы. Открытые ими безопасные города
были раньше известны другим племенам и почти обобраны дочиста. Или же они
удерживались Чудищами и были небезопасны для посещения.
Форс пошел дальше, осколки стекла хрустели у него под ногами. Он
огибал кучи обломков, через которые не мог перелезть. Такие кучи целиком
забаррикадировали некоторые магазины, в других были небезопасны потолки.
Он побывал в некоторых неподалеку от писчебумажного магазина, прежде чем
обнаружил другой легко доступный вход. Это был еще один магазин,
торговавший некогда кольцами и камнями. Но все кругом было в ужасном
беспорядке, словно его уже грабили раньше. Витрины были разбиты, и стекло
смешалось на полу с металлом и камнями. Форс стоял в дверях -
потребовалось бы много времени, чтобы разобрать весь этот кавардак, а в
этом не было никакой необходимости. Только когда он уже отворачивался,
перед его глазами мелькнуло на полу нечто, что заставило его повернуться
снова.
Это был ком грязи, засохшей и твердой, как камень. И в кем, словно в
гипсе, запечатлелся глубоко вдавленный отпечаток части ноги. Он уже видел
похожий отпечаток раньше, рядом с лужей свежей крови оленя. Эти длинные
узкие следы пальцев с отпечатками когтей нельзя было бы забыть. Тот,
другой отпечаток, был свежим. Этот был старым. Он мог быть сделан месяцы
или даже годы назад. Грязь, сохранившая его, рассыпалась от толчка пальца
Форса. Он вышел из магазина и встал спиной к ветхой стене. Инстинкт,
заставивший его сделать это, заставил его посмотреть на улицу вправо и
влево.
В разбитых окнах здания напротив гнездились птицы, влетавшие и
вылетавшие по своим собственным делам. А меньше чем в десяти футах от
него, на куче кирпича сидела большая серая крыса, вылизывавшая свой мех и
смотревшая на него с почти разумным интересом. Это была очень большая
крыса и исключительно бесстрашная. Но никакая крыса не могла оставить
такого следа.
Форс позвал рыскавшую по округе Люру. С кошкой, которая вела для него
разведку, он будет чувствовать себя более уверенно. Но он принимал во
внимание та, что здесь было множество мест, где могла притаиться смерть за
стенами, в перегородивших улицы кучах обломков, в открытых пещерах витрин.
За следующий час он преодолел около мили, придерживаясь главной улицы
и посещая только те здания, которые Люра считала безопасными. Кобыла была
навьючена странным набором узлов. Он понял, что не может и надеяться
перевезти столько образцов всего этого изобилия. Он должен припрятать
часть своих утренних находок в музее, взяв с собой наиболее ценные.
Теперь, когда город был открыт, жители Айри будут "работать" над ним очень
эффективно, посылая знавших людей разбирать и выбирать то, в чем они
больше всего нуждались и могли лучше всего использовать. Так что, чем
скорее он двинется в обратный путь с полученными им знаниями, тем больше у
них будет времени поработать здесь, прежде чем придет осень и настанет
плохая погода.
День стал еще теплее, и из щелей в камнях начали вылетать и больно
кусаться большие черные насекомые, доводя кобылу до такого бешенства, что
он едва мог управлять ею. Лучше всего теперь было отправиться назад, на
островок зелени к озеру, и рассортировать там свою добычу. Но когда они
проходили мимо писчебумажного магазина, он зашел туда, в последний раз
посмотреть, что приходилось оставлять здесь. Луч солнца прочертил яркую
полосу на полу, осветив начерченные им карандашные линии. Но он был
уверен, что не пользовался ни желтым, ни синим карандашом, хотя их тут
было несколько.
Теперь же желтые и синие линии пересекали оставленные им красные и
зеленые, и это было почти вызывающим. Коробки карандашей, сложенные им,
чтобы унести позднее, были открыты, а две из них исчезли! Он мог видеть
следы, отпечатавшиеся в пыли на полу. Отпечатки каблуков собственных сапог
и пересекавшие их более бесформенные контуры. А в углу у двери кто-то
выплюнул вишневую косточку!
Форс свистом подозвал Люру. Она изучила следы на полу и ждала
инструкций. Но она не продемонстрировала того отвращения, с которым
исследовала тот, более ранний след. Этот след мог быть оставлен степняком,
исследовавшим город по собственному почину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71