"Молчи и слушай! -- Скомандовал Сэм. -- Этот тип считает,
что у него отличная память и ему нечего бояться. Но ты скажешь,
что он знает тебя. Вы были вместе с ним и его женой Ширли на
Рождество у Брюстеров".
Раздраженный охранник подошел к ней и зло процедил:
-- Мистер Фергюссон не знает никакой Риты Миллер.
-- Что?! -- Возмущенно заорала Оттоми. -- Да он, наверное,
просто забыл меня! Мы так славно повеселились на прошлое
рождество у Брюстеров, с ним и его красоткой Ширли. Было так
классно! -- Продолжала разоряться она. -- Елка была в тысячах
бенгальских огней и... Ой!
Последнее слово вырвалось у нее непроизвольно в тот
момент, когда локоть Сэма вонзился ей в бок.
Она обнажила в улыбке все тридцать два зуба и,
сморщившись, объяснила охраннику:
-- Это у меня газы. Со мной это случается. -- Поскольку
охранник все еще недоверчиво смотрел на нее, она перестала
улыбаться и пояснила ему как идиоту:
-- Газы. Время от времени. Да!
Охранник опять побрел к столу Фергюссона, иногда
оборачиваясь, чтобы еще раз оглядеть странную посетительницу.
-- Хватит толкаться! -- Зашипела Оттоми на Сэма.
"Я же говорил -- не завирайся". -- Парировал он.
Карл взглянул на часы: 15.46. Он вздохнул и принялся
разглядывать желтые буквы на экране дисплея. "Рита Миллер. Рита
Миллер".
"На этом банкете Фергюссон так напился, что мог
повстречать Тину Тернер, а потом не вспомнить об этом. Так, что
не бойся". Оттоми нервно стучала мыском туфли по ковру.
Фергюссон -- высокий седеющий мужчина -- растерянно взглянул на
нее, поднялся, суетливо застегивая пиджак, и, изобразив на лице
подобие радушной улыбки, замахал ясновидящей рукой. "Идем".
Оттоми угловато подошла с столу и, улыбнувшись своей самой
широкой улыбкой, опустилась в кресло для посетителей.
-- Здравствуйте. -- Чуть поклонился Фергюссон.
-- Здравствуйте. -- В тон ему ответила негритянка. Оба
замолчали, явно не зная, о чем говорить. Лайл Фергюссон
мучительно рылся в памяти, пытаясь разыскать там хотя бы один
эпизод прошлого рождества, в котором бы фигурировала эта
женщина. Нет. Не помнил. Видно, он и впрямь был сильно пьян.
Поняв, что разговор придется начинать ему, Фергюссон кашлянул в
кулак и непонятно к чему протянул:
-- Да, конечно. Да.
-- Сколько времени прошло. -- Неопределенно поддакнула
Оттоми, прислушиваясь, не появится ли где голос Сэма.
-- Да, сколько дней. -- Подхватил Фергюссон. -- Давненько
не виделись. -- Кивнула Оттоми, пытаясь растянуть улыбку еще
шире, только чтобы не было заметно ее растерянности.
-- Да, точно. -- Тоже закивал банкир, пытаясь сообразить,
зачем пришла эта женщина.
Понимая, что все нейтральные приветствия исчерпаны, Оттоми
было приготовилась пуститься наутек, но, к ее огромному
облегчению, в этот момент над ухом раздался голос Сэма.
"Спроси у него, как Бобби и Снуки?"
-- Ну, а как там Бобби Снуки? -- Радостно гаркнула
ясновидящая.
-- Отлично, отлично. -- Так же радостно ответил Фергюссон.
Радость его была неподдельной в основном из-за того, что ему
представилась возможность вести беседу, отвечая на вопросы, а
не задавая их. Ибо, к своему смущению, он понял, что не помнит
об этой женщине ВООБЩЕ НИЧЕГО. Не желая показаться невежливым,
банкир тут же поинтересовался:
-- Ну, а как ваша семья, надеюсь, все в порядке?
-- О! Отлично, отлично. Как нельзя лучше.
15:48.
"Спроси, как у него дела с "Гибралтар секьюри-ти"". --
Подсказал Сэм.
-- Ну а как там дела с "Гибралтар секьюрити"? --
Откидываясь в кресле, небрежно поинтересовалась Оттоми.
Фергюссона прошиб холодный пот. Как! Он и об этом болтал?
Господи, вот это да! Здорово же он напился! Он кисло улыбнулся
и пробормотал:
-- "Гибралтар секьюрити"? Да вроде ничего. -- Потом
замолчал на мгновение и закончил: -- Выкрутились вроде.
-- Это уж точно, это уж точно. -- Энергично закивала
головой гостья.
Перья заколыхались на ее дурацком колпаке, и эта деталь
почему-то выбила Фергюссона из колеи.
-- Молодчина Ренди. -- Выдавил он.
-- Да уж. -- Тут же подхватила негритянка. -- Молодчина
Ренди. У него есть голова на плечах. -- Она улыбнулась.
-- У нее. -- Быстро сказал банкир, продолжая улыбаться.
-- У нее. -- Поправилась Оттоми. -- На плечах. Да... --
Она замолчала.
15:49.
-- А что вас привело сегодня к нам? -- Вежливо
поинтересовался Фергюссон. -- Я снимаю деньги и закрываю счет.
Когда разговор шел о деньгах, у Оттоми улыбка не сходила с
лица, сияя как солнце в июньский день.
Фергюссон тоже почувствовал облегчение. Они вернулись к
делам. К ДЕНЬГАМ. А деньги -- это то, с чем он умел обращаться
виртуозно.
-- Вот как? Чудесно. -- Банкир повернулся к компьютеру. --
Каков номер вашего счета?
-- Да, да. -- Покивала головой посетительница. Выражение
лица при этом у нее было такое, словно она напряженно
вслушивалась во что-то, слышное только ей. -- 9263103. Да.
Фергюссон набрал номер на компьютере. Он, конечно, ко
многому был готов, но к такому... На экране загорелась надпись:
"Имя: Рита Миллер.
Наличность на счете: 4.000.000 долларов". У него
перехватило дыхание и, прежде чем заговорить, он перевел дух.
-- Рита... -- Голос его понизился до шепота. -- Вы
собираетесь снять четыре миллиона долларов?
Глаза ясновидящей округлились, став размером с кофейное
блюдце каждый, лицо расплылось в идиотско-восторженной улыбке,
и, не в силах сдерживаться, Оттоми заорала на весь операционный
зал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53