А потом еще такие… с орешками. Вот бы сейчас попробовать…Сознавайся в своих преступлениях, Дорнье!…Да как же они называются, эти орешки?Прекрати болтать про орешки, Дорнье! Ты должен увидеть последствия своих преступлений и сознаться!Я почти что чувствую вкус этих булочек… А у вас, случаем, не припасено парочки в буфетной?Нет! Ты мертв, ты в Аду! Не будет тебе больше никаких булочек!Не будет булочек? Какая жалость. Ну, может быть, тогда хоть бисквитик с джемом?Ты мертв! Ты мертв! Какие бисквитики?!Ах, правда. Простите.Ну, Дорнье, начнем сначала. И на этот раз будь повнимательнее.Если вы опять приметесь повторяться, дружочек, не вижу причин быть внимательнее.Я тебе не дружочек!Ну, да. Следовало бы догадаться. Но почему бы не вести себя вежливо даже в Аду?
— Охранники уходят. Через минутку можешь лететь.— Заметано, босс.— Я позвоню Роману и попрошу забрать меня на флайере. Похоже, нам предстоит веселенькое утречко. Но я хочу, чтобы ты немедленно приступила к расшифровке кода Элвисов.— С радостью.— Кончита?— Да?— Не откажешься ответить на вопрос?— С превеликим, босс.— Ты не собираешься за меня замуж, правда?— А что? Хочешь сделать мне предложение?— Нет, если честно.— Правильно. Тебе нужно сначала поближе со мной познакомиться. И потом, я, пожалуй, еще слишком молода.Улыбка.— Ну, спасибо.— Нет проблем, босс.— Ага, нет проблем.
Темнота давила. Эта темнота молила, чтобы ее разорвала вспышка молнии или мощный аккорд органа, но вместо этого ее нарушил голос.И признаться, неприятный.— Дрекслер, почему бы тебе самому не сказать, что очнулся. Нейромониторы доказывают это неопровержимо.Глаза Дрекслера решительно раскрылись.— Мне нужен врач, — пробормотал он. — Я ранен.— А почему ты думаешь, что я не доктор? Ты лежишь на обычном хирургическом столе, привязан, как положено, тут есть желобки для стока крови и прочее. А на мне, к твоему сведению, медицинский фартук — увы, немножко запачканный после последней операции, но пока еще в полном порядке.— Почему у вас на лице маска, а голос электронно изменен?— Потому что если ты откажешься отвечать на мои вопросы, я приступлю к хирургическому вмешательству, которое Медицинская Ассоциация может не санкционировать. Инструменты уже готовы.Тело Дрекслера дернулось.— Что это такое?— Мои хорошенькие ритуальные инструменты.Дрекслер выпучил глаза:— Хорошенькие?— Вот мои любимые ножницы, которые режут из центра, а не наоборот. А вот этим приспособленьицем, первоначально придуманным для удаления зубов, можно вырвать… ну, почти все, что угодно…— Отпустите меня! Отпустите!Фигура в маске успокаивающе подняла руку:— Только после того, как я вас прооперирую, мистер Дрекслер.— Какая операция? Мне не нужна операция!— А уж это врачу виднее, правда? Пожалуй, нужно кое-что удалить. Кое-что вытянуть. Или информацию, или еще что-нибудь…— Что вы хотите знать? Я все скажу!— Почему вы сговорились с Элис Мэндерли против вашего работодателя?— Потому что мне платили, конечно! И намного больше того, что мне стоил Майджстраль!— Что? Как это Майджстраль мог стоить вам денег?— На Сильверсайде я работал на Джеффа Фу Джорджа. Мы с Челисом поспорили с Грегором и Романом насчет того, кто похитит «Крылышко» раньше — мой хозяин или Майджстраль. Я поставил на карту все свои сбережения и проиграл. Я хотел начать собственную карьеру взломщика после того, как уйдет Джефф Фу Джордж, и не смог. А теперь отпустите меня!— Ваша операция не закончена.— Положите эту штуку!!!— Не учите врача, мистер Дрекслер.— Ну, пожалуйста, положите! Я все вам скажу.— Прекрасно. Кто вас нанял?— Человек, назвавшийся «командиром Худом». Он вольнонаемный громила.— И когда он вас нанял?— Примерно три месяца назад, сразу после того, как я начал работать на Майджстраля. На Кобайяши.— Он сказал, на кого работает?— Нет.— Я не верю вам, мистер Дрекслер…— Уберите эту штуку!!!— Но если вы не дадите мне вытянуть из вас правду, мне придется вытянуть…— Я говорю правду!— Я, пожалуй, оставлю инструменты на виду. Ну и что именно велел вам делать командир Худ?
— Дрейк! С возвращением!— Спасибо. — Майджстраль склонился к запястью Роберты. — Надеюсь, тетушка Батти здорова?— О, с ней все хорошо. Ее выпишут из больницы сегодня утром.— Прекрасно. Еще новости?— Эта коротышка… с такими волосами… примчалась около часа назад, потребовала комнату и с тех пор работает.— Отлично.— А я только что просмотрела по монитору допрос Дрекслера, который проводила Твар.— Ну и?— Дрейк, я такой жути в жизни не видела. Она напялила фартук Дикого Саймона и стала такая страшная!— Похоже, она добилась признания?Роберта поежилась:— Да, но… знаешь, мне кажется, она слишком долго пробыла среди этих… орудий пыток и заразилась от них.— Она как-то обмолвилась насчет того, что хозалихи страшны в гневе. Не стоит попадаться ей под горячую руку. И что же сказал Дрекслер?— Его нанял какой-то командир Худ.— Худ? Встречал такого. Несколько лет назад он попал в историю и его вышвырнули с флота. Потом вел жизнь наемного громилы. Стиля — ни капельки. Он даже не смог пробиться к санкционированной форме воровства.— Дрекслер клянется, что не знает, на кого работал Худ.— К счастью, это знаем мы.— Дрекслер признался, что он подбросил револьвер Джозефа Боба в вентиляционный колодец. Но в основном он просто шпионил за тобой. Номер, по которому он должен был передавать информацию, зарегистрирован на имя мистера Худа.— Дрекслер знает, куда увезли моего отца?— Нет. И я склонна ему верить.— Что ж… — Глаза Майджстраля под тяжелыми веками превратились в узенькие щелки. — У меня для Дрекслера есть еще парочка заданий — пожалуй, стоит попросить Твар не снимать пока фартук Дикого Саймона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74