Этот странный маленький человечек действительно беспокоил его. Келлер сел в постели и потянулся за сигаретами. Закурив, глубоко затянулся и прислонился спиной к стене, служившей ему изголовьем кровати. Мысленно он вернулся к событиям прошлой ночи с момента появления спиритиста; он вспомнил, что почувствовал беспокойство, лишь только взглянул на него. И все же – каким-то образом он ожидал его появления, или, вернее, он ожидал, что что-то должно произойти.
– Можно войти? – спросил спиритист, и Келлер отступил в сторону, пропуская его в комнату.
Он закрыл дверь и, повернувшись, увидел, что безобидный маленький человечек, выйдя на середину комнаты, стоит там, озираясь по сторонам, не с любопытством, а с подлинным живым интересом. Его взгляд упал на фотографию Кэти, и он несколько секунд изучающе разглядывал ее, прежде чем повернулся к Келлеру.
– Я прошу извинить меня за столь позднее вторжение, мистер Келлер, – голос у него был мягкий, но столь же уверенный, как и его взгляд. – Я пытался позвонить вам, но понял, что вы отключили телефон. Но я должен был поговорить с вами и поэтому воспользовался адресом, указанным в телефонной книге.
Келлер все еще молчал, пытаясь сообразить, что же его напугало. Затем с трудом выдавил:
– Чего вы хотите?
– Это... это трудно, так вот, сразу объяснить, мистер Келлер, – впервые за все это время человечек опустил глаза.
– Можно я сяду?
Келлер кивнул головой в сторону кресла. Сам он остался стоять на месте. Хоббс устроился в кресле и снова взглянул на него.
– Прежде всего, мистер Келлер, я не псих, – начал он, – но здесь вы должны поверить мне на слово. Несколько лет назад я был практикующим медиумом, если можно так выразиться, и очень преуспевающим. Я бы сказал, даже чересчур преуспевающим; я стал слишком глубоко погружаться в эмоции моих клиентов... и моих духов. Понимаете, это полностью выматывало меня, забирало все мои силы. Я уже больше не был обычным медиумом, посредником. Я начал ощущать нарастающую опасность потерять самого себя в мире духов и быть использованным не только в качестве инструмента физического контакта.
Он виновато улыбнулся, увидев, как Келлер нахмурился, с недоверием прислушиваясь к его словам.
– Прошу извинить меня. Я пытаюсь убедить вас в том, что не псих, но в то же время толкую о вещах, с которыми, я уверен, вы никогда прежде не сталкивались. Достаточно сказать, что в последние годы я сознательно старался избегать контактов с иным миром; но для настоящего экстрасенса изолироваться от этого мира практически невозможно, какими бы вескими не были для этого причины. А у меня были очень серьезные основания для прекращения контактов с иным миром. И, тем не менее, медиумы подобны радиоприемникам, которые, однако, нельзя, так вот, просто, взять и выключить; духи все еще посещают меня и говорят через меня, но я разрешаю делать это только дружественным духам. Что касается других... я стараюсь закрыть им доступ в мое сознание или, по крайне мере, стараюсь контролировать ситуацию. А это не всегда просто сделать.
Несмотря на терзавшее его внутреннее беспокойство, нелепость происходящего вывела Келлера из себя.
– Послушайте, мистер Хоббс, я действительно не понимаю, о чем, черт побери, вы здесь толкуете, – все еще вежливо сказал он, однако по его тону было ясно, что он все же считает Хоббса психом. – Я ничего не знаю о спиритизме и, честно говоря, не думаю даже, что верю в него. За эти последние несколько недель мне уже не раз досаждали работники прессы, представители властей, родственники погибших в авиакатастрофе, люди, жаждущие моей крови, участливые, но надоедливые друзья, священнослужители, желающие сделать из меня ходячее чудо, какие-то мужчины и женщины, проявляющие нездоровый интерес к кошмарным подробностям катастрофы, и, – он умышленно сделал паузу, – еще всякие идиоты с посланиями с того света.
Человек заметно вздрогнул.
– А что, кто-то еще пытался передать вам послание?
– Пока таких было пятеро, – ответил Келлер устало. – Я думаю, вы будете шестым.
Хоббс подвинулся на самый краешек кресла, глаза его горели от возбуждения.
– А что за послания? Что они говорили вам? И что это были за люди?
– Двое назвали себя сатанистами, еще двое сказали, что они посланники Бога – а пятый вообще заявил, что он Бог собственной персоной. А вы кто такой? Только не говорите, что вы – Дьявол.
Хоббс снова откинулся на спинку кресла с выражением разочарования на лице. Язвительные слова Келлера он пропустил мимо ушей. Некоторое время он сидел задумавшись, а затем спокойно сказал:
– Нет, мистер Келлер. Я не отношусь ни к тем, ни к другим. Я же сказал вам – я спиритист. Пожалуйста, потерпите еще пять минут, и если вы и после этого не измените вашего мнения, я вас избавлю от своего присутствия.
Келлер устало опустился на диван, прихватив с собой стакан и бутылку. Не предложив выпить Хоббсу, он налил себе хорошую порцию виски.
– Ладно, – сказал он, – даю вам пять минут.
– Вы знаете, что такое спиритизм? – спросил его Хоббс.
– Это общение с духами, не так ли?
– Сказано достаточно прямолинейно, но не совсем точно. Это способность воспринимать вибрации, излучения или колебания, недоступные нашим обычным органам чувств. А медиум, как я уже говорил, является посредником, своего рода живым радиоприемником или телевизором, способным настраиваться на восприятие иного мира, не видимого и не слышимого для остальной части человечества; но, как любой радиоприемник или телевизор, медиум обладает ограниченным диапазоном приема. Однако, в отличие от технических устройств, медиумы могут, развивая свои способности, расширить диапазон восприятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86