Лично я готов забыть о ваших подозрениях, хотя они, в сущности, граничат с клеветой. Но оставим это. Я понимаю, что, действуя таким образом, вы хотели как можно лучше послужить Короне. И все-таки впредь поостерегитесь, я вас предупредил. Неповиновение будет стоить вам головы.Арчибальд медленно встал.— Я вас отлично понял, сэр, — с горечью отозвался он. — Иможен Мак-Картри может очистить от жителей хоть всю Шотландию — я ничего не знаю, ничего не вижу и не двигаюсь с места. М-м-м, да… Некоторые вяжут, кто — крючком, кто — спицами… Ну а она коллекционирует трупы… Говорят, это хорошо… Что ж я могу поделать?.. Я подчиняюсь, сэр… Я всегда и со всем согласен вот уже двадцать шесть лет, сэр…— Поверьте, для человека, решившего дожить до отставки без приключений, это самое полезное, сержант.— Да, самое полезное, сэр, несомненно… Я согласен, сэр… Всегда и со всем согласен… Сержант Арчибальд Мак-Клостоу всегда на все согласен!..Суперинтендант пристально посмотрел на подчиненного. Во взгляде его сквозили тревога и любопытство.— Вам нехорошо, друг мой?Мак-Клостоу вскинул на него полуобезумевшие глаза.— Мама мне это предсказывала, сэр, но я не поверил своей маме…— Маме? А что такое она могла вам предсказать, сержант?— Что нельзя играть при луне, сэр, а я… я продолжал делать по-своему!Он пророчески воздел указующий перст.— «Арчи, — уговаривала меня она, — не выходи из дому в полнолуние! Иначе всю жизнь тебя будут преследовать призраки, пока не умрешь в смирительной рубашке…» — Мак-Клостоу ударил себя кулаком в грудь. — Эта святая женщина, моя мать, была права, сэр! — горестно взвыл он. — Я вижу призраков! Призраков с рыжими волосами! И впереди маячит психбольница, но… я согласен, сэр… всегда согласен… вот уже двадцать шесть лет…И сержант вышел из кабинета, забыв отдать честь Копланду. А тот настолько опешил, что даже не подумал призвать его к порядку.Увидев сержанта, хозяин «Опоссума и Священника» Реджинальд Хорсберг добродушно улыбнулся:— Ну как, она больше не возвращалась?— Вы про кого?— Да та рыжая, что, видать, крепко засела у вас в голове, когда мы виделись в последний раз?Арчибальд тихонько застонал и, ринувшись к бутылке «Джонни Уокера», которую Реджинальд Хорсберг имел неосторожность оставить на стойке, выпил четыре рюмки подряд. Кабатчик наблюдал эту сцену с видом знатока и любителя спортивных достижений такого рода.— Вы уже выпили на семь шиллингов, — спокойно заметил он, как только сержант остановился немного перевести дух.От волнения сержант несколько ослабил хватку, и Реджинальд не упустил случая убрать бутылку подальше.— Для полицейского вы, по-моему, малость перебарщиваете…— А кто бы на моем месте мог удержаться?— Человек благоразумный.— О каком благоразумии, скажите на милость, может идти речь, если суперинтендант приказывает вам покрывать преступников?Реджинальд Хорсберг терпеть не мог осложнений. И ему вовсе не светило, чтобы до ушей Эндрю Копланда дошло, какие разговоры вел тут один из посетителей. Супер, чего доброго, вообразил бы, будто Реджинальд вполне их одобряет.— Вам бы лучше поскорее вернуться домой, сержант, — добродушно заметил он.— У меня больше нет дома среди свободных людей… Я искупительная жертва… Да, они предпочтут запереть в сумасшедшем доме меня, Арчибальда Мак-Клостоу, двадцать шесть лет беспорочно прослужившего Короне, чем тронуть хоть волос на голове у этой рыжей чертовки и помешать ей творить преступления!Кабатчик вздохнул.— Что, опять накатило, а? — с жалостью спросил он.— Мне свободно дышится, только когда ее нет!Реджинальд Хорсберг вышел из-за стойки бара, по-дружески обхватил Мак-Клостоу за плечи и повел к двери.— Ну, старина, возвращайтесь-ка спокойно домой… и попробуйте больше не думать о своем призраке, ладно?Всхлипывания Мак-Клостоу растрогали бы и самую черствую душу.— Вы говорите, совсем как мама… моя покойная мама… чудесная была женщина, клянусь вам!— Не сомневаюсь, старина… Но, думаете, она обрадовалась бы, увидев вас в таком состоянии?Слегка отупевший Арчибальд ушел, раздумывая, что, черт возьми, хозяин «Опоссума и Священника» хотел этим сказать.
И, наконец, последним, кому довелось испытать на себе в тот день причуды судьбы и оказаться в полной растерянности перед непредсказуемым поворотом событий, был Кейт Мак-Дугал, директор Пембертонского колледжа. Вопреки ожиданиям Мак-Дугала, его сразу же принял любезный, улыбающийся и весьма благожелательно настроенный суперинтендант. Директору тут же полегчало — зря он готовился к тяжелым объяснениям.— Разумеется, мой дорогой, то, что произошло в Пембертоне, неприятно, в высшей степени неприятно…Директор колледжа поспешил согласиться с полицейским.— Миссис Мак-Дугал всю ночь не смыкала глаз!.. — хнычущим голосом проговорил он. — Никак не может себе простить, что ничего не почувствовала заранее… Однако в ее оправдание должен признать, что этот Фуллертон казался вполне приличным джентльменом… Впрочем, в ином случае я бы ни за что не взял его на работу…— Знаете, мистер Мак-Дугал, иногда убивают и джентльменов.— Правда?Директору колледжа было трудно поверить, что воспитанный молодой человек может кончить жизнь столь вульгарным образом. Поэтому он промолчал и лишь поклонился в знак того, что ни секунды не сомневается в проницательности и талантах Эндрю Копланда.— Ну а кто же займет место Фуллертона?Несколько удивленный тем, что суперинтендант вмешивается во внутренние проблемы его колледжа, Мак-Дугал все же смиренно признал, что пока он в некоторой растерянности, но немедленно займется поисками нового преподавателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62