Хочешь домой?
- Где моя мама?
- Ты хочешь пойти домой? - повторил я.
- Моя мама умерла.
- Ты пойдешь со мной.
- Где моя мама?
«Ты ведешь себя глупо. Очнись, Джим! Она не слышит тебя*.
Я повернулся, подобрал ползунка и положил его на руки девочке.
- Ты понесешь ребенка, договорились? - твердо сказал я. И повторил как приказ: - Ты понесешь ребенка.
Она кивнула.
Отлично.
Может, у нас есть шанс. Что подумают хторране о том, что я увожу детей из гнезда? Впрочем, какое мне дело? Я должен! И все же как они воспринимают наших детей? Как разновидность кроликособак? Или разновидность закуски? Коли на то пошло, не служат ли кроликособаки тоже закуской? Экологически чистая хторранская жратва - в каждую упаковку добавлен один ребенок. Тьфу, гадость.
Я опустил малыша на землю, - он еще мог идти сам, - и повернулся к мальчику, свернувшемуся в позе эмбриона. Распрямил ему конечности; он не сопротивлялся. Возможно, он был без сознания. Не оставить ли его здесь? Как же. Не оставить ли здесь мое самоуважение? Я поднял пацана и взвалил на плечо, как вязанку дров. Взял детей за руки, и мы пошли вверх по тоннелю. Кроликособаки не пытались остановить нас.
Тоннели выглядят иначе, когда поднимаешься наверх, - труднее идти. Я не был уверен, что этот путь выведет наружу, но понимал: если все время идти в гору…
Я снова услышал песнь. Необходимо устоять перед ней.
Но свернул не там - и мы оказались в комнате, куда попадать не следовало.
Такой огромной комнаты я еще не видел. Ее заполняли черви.
Нет. Ее заполнял червь.
Один.
Свет был тусклый, песнь червей подавляла, но все-таки я увидел…
В комнате находились три папы-червя, - мы их называли «альфами». Остальное пространство занимал один гигантский хторранин, напоминающий красный дирижабль в небе, до которого так отчаянно пытались дотянуться сородичи.
Он был размером с грузовик, знаете, такой двадцати-шестиколесный? Даже еще больше. Габариты не позволяли ему двигаться. Он представлял собой просто красную волосатую запеканку. Глаза достигали метра в поперечнике. Они медленно повернулись ко мне, моргнули. Шорох отдался эхом: СССПППУУУТТТ-ПППФФФУУУТТТ.
Урчание червя напоминало гул приближающегося землетрясения, отдаваясь в моих костях. Он пел. Звенящие струны пронизывали мой череп.
Кто он?
Папы-черви терялись на фоне громадины, но они тоже пели. Прижимались к нему, щебетали, хрипели…
Я уже видел это.
Тысячу лет назад.
Войдя в гнездо, я увидел семью червей, которые сплелись и пели. Я дотронулся до них. Прижался к ним. Здесь было то же самое. Только в увеличенных размерах.
«Альфы» были здесь младшими. Они составляли семью этого гигантского царя червей.
- Боже мой!
Неужели это и есть тот разум, который мы ищем? Нет, не может быть. Какую чудовищную шутку сыграла Вселенная с человеческой расой? Эта раздувшаяся обрюзгшая тварь казалась пародией.
Она произнесла:
- Блуф-ф!
По комнате пронеслось эхо. Девочка захныкала.
- Не бойся, малышка, все в порядке, - сказал я.
И потом совершил самый храбрый поступок в своей жизни: начал отступать. Мы медленно пятились обратно в тоннель.
- Сюда, - показал я подбородком. - Надо просто идти. Не останавливаться. Держи крепче малыша. Ну, пошли домой. Может быть, наверху нас ждут добрые сильные люди. Ты меня слышишь, медальон?
Передатчик молчал.
Дерьмо!
Не переставая, я болтал с детьми. Обезьяне во мне больше нечего делать. Я должен заставить их быть людьми, отвести наверх. Впереди что-то зарокотало. Звук был пурпурный, поэтому я попятился с детьми в боковой ход. Створчатые двери распахнулись, и мы спрятались за ними, в то время как вниз по тоннелю проскользнули два, три, четыре больших хторранина, что-то бормоча на ходу. Не думаю, что это были «альфы», но они вполне могли стать ими.
- Все в порядке? Все готовы? Отлично, тогда в путь. Идти стало труднее. Мальчик на моем плече с каждой секундой становился все тяжелее, но не мог же я бросить его. Сердце стучало, как отбойный молоток. Мы упорно шли наверх.
- Хорошая девочка, потерпи еще немного.
- Сколько нам еще осталось?
- Уже немного, вот увидишь…
Мы посторонились, пропустив уборщика. На его золотистой спине сверкали ромбовидные красные и черные метки. Если бы у меня была возможность остановиться и поближе рассмотреть это создание! Я поправил мальчика на плече, и мы пошли дальше. Вверх, поворот, снова вверх, опять поворот…
Впереди в тоннеле что-то было. Очень злое.
Оно напоминало кроликособаку, только крупнее. Постройнее, поугловатей, мускулистое и бесшерстное. Тварь шипела. Что это, предупреждение? Приказ?
У меня не было никакого оружия.
- Не двигайтесь. - Я опустил мальчика на пол, прислонив его спиной к стене. Притянул к себе девочку и карапуза. - Не шевелитесь. Не делайте ничего. Оставайтесь здесь.
А потом повернулся к шипящей твари. Пришло время сердитой обезьяны. Я скривил губы в злобной гримасе. Выпятил челюсть. Вытянул шею. Присел на корточки. Развел и выставил перед собой руки, скрючив пальцы. Потом присел еще ниже, тяжело топая ногами. Напряг горло. Из глубины вырвался рык - вопль ярости. Я пугал этого маленького ублюдка так свирепо, как только мог.
И мои угрозы сработали.
Тварь вздрогнула, взвизгнула и бросилась назад, оглашая тоннель воплями: «Ки-йи-йи-йи-йип».
Было прохладно, но пот с меня стекал ручьями. Хотелось лишь одного - поскорее выбраться.
Я повернулся к детям.
- Привет, Дейв!
Я не знал, кто такой Дейв, но он в буквальном смысле был ангеломхранителем.
В. Что получит хторранин, если сожрет танк?
О. Суточную норму железа.
В. Что получит хторранин, если сожрет верующего в Апокалипсис?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132