Видно, очень торопилась! Вы не сомневайтесь, она замечательно сегодня подавала чашку с водой баронессе.
Выпалив последнюю фразу, я замерла, сейчас Юлий справедливо заметит: «Однако странно, она пригласила вас якобы на работу и смылась. И зачем вы ее ждете, если она ушла?»
Но Батурин почесал подбородок и сердито промолвил:
- Ее все на сцене видели, полный зал и наши, очень глупо убегать, ведь все равно поймают.
Я разинула рот, но тут в гримерку влетела девица, страшная, словно голодная смерть. Тощее тельце было втиснуто в красную кожаную мини-юбчонку, которая заканчивалась почти сразу там же, где начиналась, мосластые, жилистые ножки украшали высокие черные кожаные сапоги-ботфорты с не правдоподобно узкими мысами, сверху на небесном создании была ядовито-лиловая кофточка-стрейч, из рукавов которой торчали руки, более всего напоминавшие лапы больного воробья, копна иссиня-черных, слишком ярких, чтобы быть натуральными, волос водопадом лилась с макушки до плеч.
- Ой, ой, ой, - безостановочно верещала девица, - ой, ой…
- Софья Сергеевна, - сердито оборвал ее Юлий, - немедленно успокойтесь, говорите внятно, без визга и истерик.
- Юлий, - фистулой завизжала Софья и быстрым жестом отвела за уши волосы, почти полностью до этого прикрывавшие ее лицо.
Я вздрогнула, у слишком худой девушки оказалось лицо хорошо пожившей тетки лет пятидесяти. Щеки, глаза, лоб, губы покрывал толстый слой макияжа, но из-под тонального крема и килограмма пудры проступали морщины вкупе с пигментными пятнами.
- Юлий! Она умерла, - на едином дыхании выпалила Софья. - Ой, ой, ой, ай! Я так ее любила! О-о-о!
Немедленно найди Жанну!
- Ты уверена? - деловито осведомился Батурин, спокойно глядя на колотящуюся в истерике Софью.
Та тряхнула головой и почти нормально ответила:
- Да.
- Кто сказал?
- Врач.
- Но она дышала, когда ее уносили.
- А сейчас скончалась, доктор говорит, похоже, ее отравили, а яд…
- Сам знаю, - отмахнулся Юлий, - я думал, она ей какой-то гадости подсыпала, просто чтобы напакостить. Но отрава! Эй, перекройте выход и никого без моего распоряжения на улицу не выпускать, слышишь? А все баба Лена! Вот дура старая, глухарь, а не вахтер! Всех уволю!
Резко повернувшись на пятках, Юлий выскочил в коридор.
- Что случилось? - налетела я на Софью.
Та совершенно спокойно плюхнулась на диван, вытащила из крохотной сумочки пачку ароматизированных сигарилл, закурила и равнодушно спросила:
- Ты кто?
- Э.., новый гример.
- Вместо Ксюши?
- Наверное, да.
- Будем знакомы, - кокетливо прищурилась тетка, - Софья Сергеевна Щепкина. Да, да, родственница того самого, слышала небось?
Я кивнула. Михаил Семенович Щепкин, великий русский актер, основоположник реализма в русском сценическом искусстве, вроде умер в 1863 году, в консерватории у нас был факультатив по истории театра, отсюда и знания.
- Можешь звать меня Соня, - разрешила Щепкина, - мы почти одногодки, и я совсем не чванлива, в театрах важен любой винтик, даже такой, как гример. О, театр! Только беззаветно любящий искусство человек способен пожертвовать всем ради мгновений…
- Так что случилось? - весьма нетактично перебила я ее.
- Тина умерла.
- Кто? - отшатнулась я.
- Актриса Бурская, игравшая роль баронессы, - без всякого трепета пояснила Софья, - Валентина ее имечко, но оно Вальке простонародным казалось, велела звать себя Тиной. Все выделывалась, пальцы гнула. Да уж!
- Но почему она скончалась? Пожилая была? Инфаркт?
Софья захихикала.
- Уж не девочка, но о своем возрасте молчала. Боже, она не понимала, что смешна! Мне вот тридцать два, и я смело говорю об этом.
Я покосилась на дряблую шею молодки и, тактично промолчав, задала следующий вопрос:
- Так от чего умерла Бурская?
Софья попыталась было округлить глаза и вздернуть брови, но лоб, обколотый ботоксом, не хотел двигаться, и очи прелестницы просто вылезли из орбит.
- Ее отравила Жанна! Вот маленькая дрянь! Хотя лично я не поддерживала Валентину!
- Жанна? - заорала я. - Не может быть!
- Ты ее знаешь? - склонила набок раскрашенную мордочку Щепкина.
- Да, и абсолютно уверена, она здесь ни при чем!
Софья вытащила новую сигариллу.
- Ха! Все видели. Эта бесталанная мадам приволокла чашку воды.
- На сцену?
- Да, роль у нее такая, поднос носить, - ехидно сказала Софья, - ну очень сложная, философская, напряженная работа, нужно воды подать и уматывать.
А Тина сначала произносит небольшой монолог, потом отпивает из чашки…
Я, оцепенев, слушала болтающую Софью. Голос ее, резкий, визгливый, вонзался в мозг раскаленным железом. Через пару минут ситуация стала мне понятна. Бурская, выпив воды, должна была встать, подойти к шкафу, открыть дверцу, откуда вываливалась любовница ее мужа, ну и так далее.
Но сегодня все пошло наперекосяк, Тина одним глотком осушила чашку, сморщилась, будто уксус глотнула, начала говорить, икнула и лишилась чувств. Зрители решили, что так положено по роли, и сидели тихо, но помреж живо понял: дело неладно, и велел дать занавес. Бурскую унесли за кулисы, людям в зале сообщили о внезапной болезни исполнительницы главной роли и вызвали «Скорую», но, пока та ехала, Валентина умерла. Актеры сначала подумали, что у Бурской инфаркт, но прибывший врач мигом заявил:
- Это очень похоже на отравление, надо сообщить в милицию.
- Жанка ее на тот свет отправила, - подвела итог Щепкина.
- Почему вы подозреваете Кулакову? - прохрипела я.
- А кто еще? - удивилась Софья. - Водичку она принесла и повод имела! Да уж, красотища! Никому Павлик не достанется! Одна на кладбище, вторая в тюрьме. Какой накал страстей, Шекспир отдыхает!
В гримерку вошел толстый парень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16