- Врешь, - комментирует Валера, - в пятнадцать уже не побежала бы. Я
же помню, ты и в пятнадцать была такая же стерва.
Ожидаю взрыва, но нет, она смотрит на Валеру внимательно и отвечает
будто только ему.
- Может, и так. Тебе виднее. Как мне было не стервозиться, если ты
спал с моей матерью за перегородкой, которая даже до потолка не доходила.
До чего ж ты противный с этими грузинскими усами!
Валера трогает наклеенные усы, ухмыляется. Я решаюсь сузить тему.
- Значит, вы поняли, что я марсианин, и решили использовать меня в
качестве подсадной утки?
Она и не думает отводить взгляд.
- Вы меня послушайте, ладно? Я как-то была на лекции одного
сексопатолога. Модный. Умный. Пять рублей за вход. Вот он сказал, что
любовь-это реализация инстинкта размножения. Возразить трудно, правда? Но
все равно он козел! Я ему сказала: "Размножайтесь, если хотите, а я хочу
любить!" И все мне хлопали. Вы говорите - подсадная утка, и вы правы. Но
если бы и я так думала, то вы б меня больше не увидели. Я знала, даю вам
честное слово, я знала, что с вами ничего не случится. Валерка вот, он
сильней вас, он кий на шее ломает, но у него не получилось бы, началась бы
драка, а тот амбал, он же бывший чемпион по вольной борьбе, потом бы
Валерку пришлось отхаживать.
- Не уверен, - вставляет Валера.
- Молчи! А вы уложили его как-то, Валерка говорит, что он после вас
ползал по земле и хрипел, как свинья.
- Это чистая случайность! - говорю раздраженно. - Он мог пристукнуть
меня с самого начала.
- Да не мог! В том-то и дело, что не мог! Ему обязательно было нужно
затащить вас в дом, он же понял, что вы там не случайно, а когда вы
свистнули, он решил, что в саду еще кто-то есть или на подходе, и потащил
вас.
- А там я уже ждал его с дрыном, - беззаботно смеется Валера.
- Вот! С дрыном - это по твоей части, - язвит Людмила.
- Если бы я знал, что вы идете на грабеж в личных целях, я бы в этом
не участвовал. Вы обманули меня.
Я завожусь и не намерен сдерживаться. Но Людмила берет мою руку в
свою и сжимает ее крепко, даже очень крепко, и я теряюсь перед такими
приемами, то есть не могу вырвать руки, это будет откровенной грубостью, а
позволяя ей эту подозрительную нежность, я как бы оказываюсь в роли
обиженного, но сговорчивого соучастника. Только сейчас начинаю
догадываться, как она опасна, эта рано созревшая девица, как необъятен и
непредсказуем арсенал ее воздействия. Еще чуть-чуть - и запахнет серой.
- Ну, пожалуйста, поймите меня, вы же умный, это же так просто
понять! У нас не было другого выхода. Без третьего человека все пролетало
мимо. Это был единственный шанс на всю жизнь. И снова вам говорю, я знала,
что с вами ничего не случится, я это поняла, когда вы меня второй раз с
лодки скинули, когда руку мою перехватили и скинули. И вообще, о чем мы
говорим? Ведь если все получилось, как я была уверена, значит, я права.
Ну, допустите просто, что я угадала в вас что-то, что вы сами о себе не
знаете!
Это точно! Она угадала, что я олух!
- Вы говорите, что он там хрипел? Может, я что повредил ему?
Это я говорю, чтобы собраться с мыслями, ведь должен же я сказать им
что-то принципиальное, чтобы выкарабкаться из роли соучастника или, хуже
того, марионетки...
Валера опять смеется своим беззаботным смехом, который раздражает
меня и обезоруживает.
- Такого амбала только самосвалом повредить можно, и вообще за него
не переживайте, это он весной пристукнул администратора из "Ривьеры", так
что по нем "вышка" давно плачет.
В хорошенькую компанию я попал!
- Вы хотите сбежать, как я понял, но этим вы себя выдадите, вас могут
искать, и милиция в том числе.
Они переглядываются. Валера слегка хмурится. Людмила же снова берет
меня за руку, которую я только что очень деликатно высвободил.
- Вы даже не представляете, как я вам верю, может быть, и не надо вам
всего знать, но вот не могу не сказать, только вы не волнуйтесь и
постарайтесь понять нас, я считаю, что любого человека можно понять, если
захотеть, а мне, понимаете, очень нужно, не знаю, зачем, но очень нужно,
чтобы вы меня поняли. Может, я немножечко влюбилась в вас? Меня ведь еще
никто не выкидывал за борт...
Ухмыляется. А я перестаю понимать оттенки ее голоса, потому что все
время слежу за этими оттенками, как следил бы за острием рапиры противника
в поединке.
- Дело в том, что мы с Валеркой... с вашей помощью... мы грабанули
кассу мафии, не главную, конечно, а так называемую "оборотную". Это не
рубли. Мы обманули вас. Это валюта, хотя рубли там тоже оказались. Касса
мафии - вы понимаете, что это значит?!
Почему-то очень крепко сжимает мне руку, но я уже, не церемонясь,
высвобождаю. Почти рефлекс: если жмет, значит, меня ждет еще сюрприз.
- Куда бы мы ни убежали, понимаете, они найдут нас. Именно с помощью
милиции. Наша страна только на карте очень большая, а на самом деле она
вся в кулаке. Это кулак большой, а страна маленькая.
- Но вы же бежите... И эти дурацкие парики...
Она говорит, паузами разделяя каждое слово. Ее глаза совсем рядом, я
даже вижу, где к со русалочьим бровям пристроился карандаш и, конечно,
попортил их, изменив и цвет, и линию.
- Завтра мы с Валеркой будем в Батуми, а послезавтра в Турции. -
Видимо, она производит именно тот эффект, на который рассчитывала, и
теперь с откровенным любопытством ожидает моей реакции. А я и вправду
потерял дар речи.
- А что, - бормочу, - это так просто?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31