— Кто? Назови фамилию.
Шабаров попросил разрешения закончить доклад. Мишин не пожелал его слушать и снова потребовал:
— Назови мне фамилию, кто это сделал?
Шабаров не очень понял, чью фамилию Мишин требует, и ответил неудачно:
— Ну, фамилия Беликов. Но ведь не в этом дело.
— Вы тут всех прикрываете. Это все проектанты. Погодите, я до вас доберусь, — пригрозил Мишин и, обращаясь к Феоктистову, добавил: — Скоро мы в этом деле наведем железный порядок.
— Эта батарея, — сказал Феоктистов, — установлена не по нашим чертежам, а по чертежам Бугайского.
Мишин, видимо, понял, что перехватил:
— Без меня ничего не снимать, ничего не делать! Все запрещаю!
Шабаров хотел было возразить, но махнул рукой, сник и замолчал. За несколько минут была разрушена установившаяся между нашими коллективами атмосфера хорошего взаимодействия и безотказной самоотверженной взаимовыручки.
Напряженную обстановку в комнате технического руководства разрядил неожиданно зашедший Керимов.
— Мне как председателю Госкомиссии сделано серьезное предупреждение из Москвы. ЦК доложили, что мы назвали орбитальную станцию «Заря». Это может обидеть китайцев, которые якобы уже объявили о подготовке к пуску своей новой ракеты, которую раньше нас назвали «Зарей». Что будем делать? Перекрашивать?
— Зачем перекрашивать? В космосе никто наш ДОС фотографировать не будет, а для сообщения ТАСС придумаем новое название, — предложил я.
Какое? Кто-то предложил — «Салют». Всем понравилось. Так появилась серия орбитальных станций под общим названием «Салют».
После ужина Шабаров мне предложил:
— Мишина я отправлю отдыхать, а мы с тобой должны еще выслушать паникера Башкина. Он что-то выкопал в СУСе космических кораблей № 31 и № 32.
Башкин еще до Госкомиссии заподозрил непорядок в работе системы управления спуском. Но понять причину и объяснить, несмотря на привлечение специалистов, не мог. По ВЧ-связи он советовался с товарищами в Подлипках, те умудрились без оформления командировки пристроить в Ил-18, которым вылетел Мишин, Анатолия Щукина.
Щукин рассказывал:
— В день космонавтики в 23 часа за мной приходит машина. Везут в КБ к телефону ВЧ-связи. От Башкина с полигона слышу страшные вещи. Ну, думаю, все: пуск надо отменять. Узнаю, что утром вылетает Ил-18. Командировку ночью никто не оформит. Меня доставили во «Внуково-3» и без документов вне списка затолкали в самолет. Здесь на полигоне все свои. Помог Шабаров. Пропустили через все контрольно-пропускные пункты. Я где-то бросил чемодан — и прямо в МИК. Всю ночь проработали. Хорошо, что помогли военные, особенно Ярополов. Провели пять частных программ.
Все воспроизвели, все поняли. Во всем была виновата неисправная «наземка». Можно спокойно закрывать по СУСу замечания в бортжурнале.
«Безотказные у нас люди», — думал я, «отписывая» эти самые замечания.
14 апреля поздно вечером дежурная вызвала меня к телефону ВЧ-связи. На этот раз это был Раушенбах. Он рассказал мне об экспертной комиссии Келдыша, которая заседала накануне с 16 до 22 часов. Келдыш категорически настаивал вписать в выводы комиссии необходимость замены внешнего перехода из ЛК в ЛОК внутренним, аналогично тому, как космонавты будут переходить из 7К-Т в 17К, а так же:
предусмотреть огневые технологические испытания каждого блока ракеты-носителя H1;
задублировать «Контакт» или поставить вторую систему для надежного сближения;
разработать идеологию взаимодействия пилотируемой экспедиции на Луну с автоматами Бабакина;
исключить из программы посадку в акваторию океана.
— И еще много чего по мелочи, — добавил Раушенбах. — Келдыш на этот раз был очень злой. Я его таким давно не видел. Он дал понять, что если мы не согласимся на такие доработки, то он отказывается от поддержки программы Н1-Л3.
Я спросил Раушенбаха, знает ли Мишин об этой позиции Келдыша.
— Вероятно, знает. Келдыш дал понять, что до вчерашнего совещания он уже говорил с Мишиным и предупредил его о большинстве наиболее серьезных претензий.
На следующий день за обедом Мишин поделился с нами на эту тему. Ему по этому поводу успел позвонить Хоттабыч (так дружески мы иногда называли Охапкина). По словам Мишина, ничего серьезного в замечаниях комиссии не было.
— По информации, которую передал мне Раушенбах, есть замечания, которые потребуют радикальной переработки кораблей. А весовых возможностей у нас для этого нет, — сказал я.
Бушуев меня поддержал.
— Признаться, Василий Павлович, ты не любишь информировать нас, твоих заместителей, о вещах, которые расходятся с твоим оптимизмом.
На этот раз Мишин был настроен миролюбиво и на Бушуева не накинулся. Он спокойно ответил:
— А собственно, кого вы критикуете? Весь проект мы начинали вместе. Вместе с Королевым. Нам вместе и разбираться, и никуда никто из нас от этого не вправе уходить. И решать, что дальше
делать, нам надо вместе. Комиссия, как и все комиссии, даст рекомендации, и все ее члены разбегутся по своим делам, а мы с вами останемся, нам от Н1-Л3 убегать некуда.
В этом Мишин был прав. Ни ему, ни нам, его заместителям, особенно Бушуеву, Охапкину и мне, от Н1-Л3 убегать было некуда.
В 17 часов мы, промчавшись «с ветерком» 45 километров, приехали на 81-ю, челомеевскую, площадку. Здесь готовилась УР-500К. Госкомиссия должна была принять окончательное решение о допуске ракеты-носителя к стыковке с ДОСом и последующем вывозе на старт.
В президиуме заняли места Керимов, Мишин, Карась, Щеулов и Курушин.
О готовности ракеты-носителя докладывал Полухин. Мишин спросил, имеется ли заключение Челомея о допуске ракеты-носителя к пуску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224