— Все совсем не так, да ты и сам прекрасно это знаешь, Итан! — Слезы полились из ее глаз, — И все.., все было, как положено…
Итан закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание. Ему так хотелось ударить ее, но он знал, что и пальцем не тронет. Он все еще любит ее, и никуда от этого не денешься. Но сейчас гнев, обида, горечь от перенесенного унижения перевешивали все остальные чувства. Элли стояла перед ним такая маленькая, беззащитная, беспомощная, но он не испытывал к ней ни жалости, ни сочувствия, только горечь, тоску и тупую боль.
Не такая уж она слабая и беззащитная, зло подумал Итан.
— Элли, по бумагам-то все законно: ты моя жена. Что говорит тебе твое сердце?! Это я любил тебя, по-настоящему любил, и душой и телом! А ты.., значит, ты просто выполняла в постели свой супружеский долг? Для тебя все это было вынужденной необходимостью, и ты надеялась таким образом сохранить свою собственность!
— Нет! То есть.., сначала все было именно так, но потом… Итан, я почувствовала, осознала, поняла, что люблю тебя!
Он осуждающе посмотрел на нее и покачал головой:
— У каждого человека есть гордость. Элли, пока ты этого не понимаешь. Ты считаешь, что я использовал тебя той, первой, ночью, но это не так. Я любил и хотел тебя, и я бы остался, если бы ты достаточно ясно не высказала своего отношения ко мне, индейцу. Когда я вернулся сюда, я не обольщал себя надеждой, что между нами может что-то быть. И вдруг ты резко, на все сто восемьдесят градусов, меняешь ко мне свое отношение, и я растаял, поверил, что ты любишь меня, преодолела все условности и предубеждения, что.., ты видишь во мне человека, мужчину, и неважно, что я — индеец!
— Но все так и есть, Итан! — всхлипнула Элли.
— Нет, не так. Джекобс был прав. Ты ошиблась: тебе надо было выйти замуж за другого. Ты напрасно вышла за меня, Элли, это не спасло твою собственность. Но ты использовала меня, и это был более непорядочный поступок, чем тот, когда я дал тебе глоток виски.., той ночью. Я всегда был постоянен в своих намерениях и своем отношении к тебе, а ты — нет! — Он пошел и забрал из умывальной полотенца и бритву, бросив их в саквояж. — Хочешь узнать одну вещь? ,Ты связала свою жизнь с индейцем, твой муж — индеец! Ирония судьбы! Теперь ты готова сквозь землю провалиться от стыда.
— Не говори так! — Она посмотрела в его глаза. — Пожалуйста, Итан, поверь! Не думай обо мне так плохо! Не уезжай! Твое происхождение не смущает меня, я не стыжусь, что я — жена индейца. Я люблю тебя!
— Да что ты можешь чувствовать! — воскликнул он с горечью. — Мой отъезд — единственный выход из данной ситуации, только это поможет тебе разобраться в своих чувствах! Надеюсь, ты осознаешь, что натворила, и сумеешь дать должную оценку своему поступку. И не думай, что в нужный момент я приду к тебе на помощь — этого не случится. Сейчас, сию минуту, я уеду отсюда: я тоже должен разобраться в своих чувствах!
— Но.., ты больше не любишь меня, Итан? — Ее хрупкие плечи сотрясались от рыданий.
Он окинул взглядом ее девичью фигурку, вспомнил прошлую ночь. Господи, как он хотел ее! Пусть повторится все снова! Но нет…
— Я не знаю, Элли, честно, не знаю. — Итан перевел дыхание. — Если бы ты открылась мне, рассказала всю правду, я бы защитил тебя и остался бы с тобой до конца. Почему ты не сказала мне, что встретила Генри Бартела? Ты могла бы рассказать мне о своих страхах и опасениях. Может быть, мне удалось бы сделать что-нибудь, как-то предупредить нежелательную развязку событий. И тебе не пришлось бы действовать такими грязными методами: врать, выкручиваться, выходить за меня замуж… Может быть, со временем мы и были бы вместе, но между нами не было бы фальши, лжи, непорядочности. — Он взял со стула шляпу, затем прошел в дальний конец комнаты и, подхватив ружье, перекинул через плечо седельные сумки.
— Итан, пожалуйста, не уходи! Они же отберут у меня все, отнимут землю, мое дело, ради чего я жила и работала все это время! Что же мне делать, если и ты бросишь меня?! Куда мне идти? Пожалуйста, возвращайся скорей! Ведь ты вернешься? Скажи мне, скажи!
— Наверное, я вернусь, но когда — не знаю. Вот деньги, возьми, расплатись с Бартелом, найди себе работу. Ты выдержишь. Ты — сильная, решительная женщина, ты способна добиться всего, чего захочешь. Ты выстоишь! — Он подхватил саквояж и направился к двери.
— Итан, подожди. Нам еще надо кое-что обсудить. Я ведь твоя жена!
Итан внимательно посмотрел на Элли, на ее роскошные рыжие волосы, изящную фигурку в голубом платье с желтыми цветами, которое он подарил ей год назад. Трудно поверить, что прошлой ночью не было человека счастливее его, а сейчас… За какие грехи ему такие муки! Чем он прогневил Бога?!
— Нет, милая, это всего лишь клочок бумаги, которая тебе и не пригодилась. Не плачь! На меня это все равно не действует. Пока меня не будет, ты решишь, стоит ли тебе быть женой индейца всю оставшуюся жизнь. Если нет, тебе придется развестись.
— Но… Итан. — Элли задыхалась от рыданий. — Ты долго пробудешь там? Ты напишешь мне? Не забывай, что ты — мой муж!
Он пристально посмотрел на нее:
— Да, это так. И пока я не решу, что делать, помни, что у тебя есть муж! И не вздумай крутить шашни с другими мужиками, если тебе вдруг что-нибудь понадобится!
Его слова задели ее за живое:
— Ох, Итан, Итан, — ты же и сам этому не веришь!
Она заплакала навзрыд, и Итан чуть было не поддался искушению подойти к ней, обнять, постараться простить ей все… Но оскорбленное самолюбие и гордыня не позволяли ему сделать этого.
Однажды она уже подставила его, где гарантии, что она не попытается использовать его еще раз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111