Если начнете пороть отсебятину, вас сразу прервут и пустят рекламу. Ясно?
– Ясно, – ответил Грег.
И он, и Мэдди сразу поняли, откуда ветер дует. Грег, хотя и не знал точно, о чем Мэдди говорила с мужем, почти все прочел по ее лицу. Дождавшись, когда режиссер ушел, он обернулся к Мэдди:
– Значит, он все знал. Можешь ничего не говорить, если не хочешь.
Она долго смотрела на него напряженным взглядом. Наконец кивнула:
– Я не могу ничего доказать. Поэтому поднимать шум бесполезно. Те, кто в этом замешан, все будут отрицать.
– Думаю, нам лучше этого не касаться, Мэд. Можно здорово погореть. Это нам не по зубам. Если они знали, можешь быть уверена, что у них есть крыша. Тут наверняка все решали большие шишки.
И Джек Хантер теперь тоже в их числе. Грег уже не раз слышал, что муж Мэдди стал президентским рупором и советчиком. Похоже, Джек Хантер теперь играет в высшей лиге.
– Он сказал, что выгонит меня, если я затрону эту тему. Мне плевать. Терпеть не могу врать людям.
– Иногда приходится... Хотя я тоже этого не люблю. Важные шишки сотрут нас в порошок.
– Джек сказал, что меня посадят в тюрьму. Или что-то в этом роде.
– Он что, тронулся?
Мэдди невольно рассмеялась. Но в следующий момент вспомнила, как Джек схватил ее за руку и сильно тряхнул. Вспомнила выражение его лица. Она еще никогда не видела его таким разъяренным и одновременно напуганным.
Режиссер внимательно просмотрел текст вечернего эфира и вернул его отредактированным. О воздушной катастрофе осталось лишь несколько сдержанных строк. К этому прилагалась инструкция – пользоваться в основном видеоматериалом с места катастрофы.
Они заняли места в студии, готовясь к эфиру. Начался отсчет секунд.
– Будь осторожна, Мэд, – шепнул Грег.
Он слишком хорошо ее знал. Она может рвануться в опасную зону, как камикадзе. Известная воительница за правду.
Мэдди прочитала материал о взрыве на борту рейса номер двести шестьдесят три. В одном месте ее голос едва заметно дрогнул. Скорбным тоном она сообщила о погибших, в том числе и о бывших на борту детях. Видеопленка, показанная вслед за этим, только усилила впечатление от трагедии. Они показали последние кадры, потом еще пленку, снятую каким-то очевидцем взрыва с Лонг-Айленда. Приготовились заканчивать эфир. Внезапно Мэдди положила руки на стол, сцепив пальцы, и отвернулась от монитора с текстом.
– Мэдди... не надо... – беззвучно, одними губами выговорил Грег.
Но она его уже не видела. Она смотрела прямо в камеру, в лица своих сограждан, пытаясь пробиться в их сердца.
– Ходит немало слухов по поводу сегодняшней катастрофы, – осторожно начала она. – Некоторые очень тревожные.
Режиссер, сидевший в аппаратной за пультом, вскочил. В его глазах появилось паническое выражение. Но он не отключил Мэдди.
– Ходят слухи о том, что руководство компании заранее предупреждали о готовящемся взрыве на одном из репсов из аэропорта Кеннеди. Эти сведения не подтверждены и не опровергнуты. Мы знаем лишь, что четыреста двенадцать человек погибли. Нам остается только предполагать, что если бы действительно было подозрение о готовящемся взрыве самолета, эта информация была бы обнародована. – Грег затаил дыхание. Мэд подошла к опасной черте... Но не перешагнула ее. – Мы все здесь, на телестудии, выражаем искренние соболезнования родственникам и друзьям погибших. С этой трагедией ничто не может сравниться. Всего вам доброго. Это была Мэдди Хантер.
Моментально пошла реклама. Мэдди сняла наушники Грег, бледный, как смерть, перевел дыхание.
– Черт, ну и напугала же ты меня! Я уж было решил, что сейчас ты выдашь все, что думаешь. Ты была на волосок от этого.
– Я сказала все, что могла. – То есть очень немного, подумала она и встала с места. Увидела на пороге режиссера, разговаривавшего с ее мужем.
В ту же секунду Джек направился к ней.
– Ты дошла до опасной черты, Мэдди. Мы были готовы отключить тебя в любой момент.
Он уже не выглядел разъяренным. Все-таки она его не предала, хотя могла это сделать. Вернее, могла бы попытаться.
– Я знаю, – холодно ответила она.
Ее глаза сверкали, как голубые льдинки. Нет, никогда ей не забыть того, что произошло между ними сегодня.
– Ты удовлетворен? – спросила она ледяным тоном.
– Ты спасла свою шкуру, а вовсе не мою. Режиссер уже вышел, и Грег вернулся к себе в офис, так, что его никто не мог слышать.
– Людей обманули.
– Да они бы всех разорвали в клочья, если бы мы отменили все полеты в аэропорту Кеннеди.
– Ну что ж, прекрасно, что вы их не рассердили. И те, с рейса № 263, наверное, очень довольны. Лучше убить людей, чем их сердить. Не так ли?
– Не переступай черты, Мэдди.
Она больше не произнесла ни слова. Прошла мимо нею в свой офис. Грег в этот момент выходил оттуда.
– С тобой все в порядке? – шепотом произнес он: Джек задержался в студии.
– Не совсем. Я сама не понимаю, что со мной. У мен душа болит. Я продалась, Грег.
Она с трудом сдерживала слезы. В эту минуту она себя ненавидела.
– У тебя не было выбора. Забудь. С этим тебе все равно не справиться. А как Джек? Очень злится? Вроде бы не должен. Ты все так здорово преподнесла.
– Кажется, я его все-таки напугала. – Мэдди улыбалась сквозь слезы.
– Да Бог с ним! Ты меня напугала до чертиков. Я уж было подумал, что придется заткнуть тебе рот, пока тебя кто-нибудь не убил. Они вполне могли это сделать. Сказали бы, что у тебя случился нервный срыв, что ты уже несколько месяцев жила в состоянии стресса, что ты чокнутая, лечилась у психиатра, а они сделали все, что могли. Я очень рад, что ты не совершила этой глупости.
Она не успела ответить. В офис вошел Джек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93