– Я буду рядом, – заявляет Эней.
– Не в этот раз, – говорит Гектор. – Ты возьмешь столько людей, сколько сможешь найти, не бери только тех, кто участвовал в сегодняшнем сражении, пусть отдохнут. Ты поднимешься на стены, и ты будешь держать стены, что бы ни случилось в поле. Ты понял, Анхисид? – Глаза Гектора яростно сверкают.
– Да, лавагет.
– Ты выделишь Циклопу столько людей, сколько он сочтет нужным, – продолжает Гектор. – Циклоп, ты будешь держать ворота. Ты откроешь их вовремя, чтобы я успел войти в город, и захлопнешь их перед носом ахейцев.
– Да, Гектор.
– И ты не выйдешь в поле, что бы ни случилось. Обещай!
– Обещаю, Гектор.
– Если мы все умрем, позаботься о том, чтобы ахейцы не вошли в город и не добрались до наших жен и детей.
– Пока я жив, ахейцы не войдут в город.
– Попытайся прожить подольше, Циклоп.
Циклоп улыбается:
– Обещаю, Гектор.

Реалити-шоу «Троя»
Берег Троады. Вечер после высадки ахейского войска
Агамемнон, Менелай, Нестор и Калхант
– Завтра мы возьмем город, – в очередной раз заявляет Агамемнон, – Что говорят знамения, пророк?
– Боги благоволят ахейцам, – говорит Калхант. – Внутренности принесенного в жертву быка говорят об этом с полной определенностью.
– Что могут говорить внутренности быка? – спрашивает Менелай, – Войны выигрывают мечи, а не пророки.
– Зевс не оставит нас, – говорит Агамемнон. – И с его помощью завтра мы будем пировать во дворце Приама.
– Быть может, – говорит Нестор. Он кутается в меха и старается держаться поближе к огню, разведенному посреди шатра. – Но троянцы не сдадутся без боя.
– Троянцы не устоят, – говорит Агамемнон, – Мы разбили их флот в открытом море, разбили их армию сегодня на побережье и разобьем завтра.
– Сегодня им было куда отступать, и они отступили, – рассудительно говорит Нестор. – Завтра же они будут сражаться за свои дома.
– Кто будет завтра биться с нашей стороны? – Менелай явно пытается перевести разговор в другое русло.
– Завтра в бой пойдут золотые щиты, – говорит Агамемнон. – А также спартанцы, аргосцы Диомеда и мирмидонцы Ахиллеса. Остальным на поле не хватит места.
– Аякс может оскорбиться, что его не позвали на бой.
– Его позовут, – говорит Агамемнон. – Так же, как и всех вождей. Но его саламинцы участвовать в сражении не будут.
– А чужеземец?
– Надо присмотреть за ним, – говорит Агамемнон. – Калхант, ты знаешь что-нибудь об этом человеке?
– Его будущее закрыто для меня.
– А прошлое?
– Я постараюсь выяснить, ванакт.

Полковник Трэвис
Из шатра Одиссея, куда переместилась наша гулянка после основательного набега на винные запасы аргосца, я вышел не слишком твердой походкой, благо идти было недалеко. Палатка, предоставленная мне Лаэртидом, стояла меньше чем в сотне шагов от шатра басилея.
Звезды сияли ярко, по морю бежала лунная дорожка. Идиллия, да и только. Если, конечно, не обращать внимания на висящую в воздухе гарь от погребальных костров.
Я откинул полог палатки и шагнул внутрь.
Там кто-то сидел.
Поскольку в палатке было ненамного темнее, чем снаружи, моим глазам не пришлось адаптироваться к новому освещению, и я сразу рассмотрел незваного гостя.
Юноша в свежем, без складочки, хитоне, в сандалиях с символическими крылышками на пятках, вьющиеся волосы аккуратно зачесаны назад. Юноша сидел на походном стуле, рядом стоял его резной посох. По посоху ползали змеи.
– Проходи, – пригласил он меня в мою палатку.
– Ты кто? – Поскольку больше стульев не наблюдалось, я присел на походную постель.
– Ты первый, кто задает мне подобный вопрос, – сказал он. – Обычно меня узнают сразу. Я – Гермес.
– А я – Алекс.
– Я – сын Зевса.
– А я – Виктора.
– Ты не удивлен?
– С чего бы?
– И то верно, – сказал Гермес. – Удивленным должен быть я. Кто ты такой?
– А ты?
– Я – бог. И я задал тебе вопрос. Кто ты такой, откуда ты взялся и чего ты хочешь?
– Ты – плохой бог, раз задаешь такие вопросы. И плохо сделал свою домашнюю работу.
– Боги не бывают хорошими или плохими. Они просто есть, – сказал Гермес. – И чтобы доказать тебе, что я хорошо сделал, как ты говоришь, свою домашнюю работу, я отвечу на два первых вопроса. Ты – смертный и прибыл сюда из другого мира, лежащего в будущем. Я прав?
– У тебя хорошие источники информации, – сказал я.
– Это не твоя война. Зачем ты лезешь в битву? Ты сломал челюсть моему брату.
– Знаю. Она очень характерно хрустнула под моим кулаком. Ты пришел мстить за брата?
– Нет. Я не жалею Аполлона, хотя… Скажем так, я не слишком люблю своего братца. Но зачем ты это сделал?
– Принял его за другого.
– У тебя нет здесь врагов.
– Зато есть люди, которые мне не нравятся.
– И кто же?
– Позволь мне не отвечать, – сказал я. – Это слишком личный вопрос.
– Троя падет, – сказал Гермес. – Рано или поздно этого события не избежать. Но она не должна пасть быстро.
– Почему?
– Позволь мне не отвечать на этот вопрос, – сказал он. – Поверь, у меня есть причины так говорить. Аполлон был практически единственным из нас, кто осмелился открыто бросить вызов отцу и встать на защиту города. Это был наш шанс затянуть войну если не на годы, то хотя бы на месяцы. Теперь же он не скоро выйдет в поле.
– Один раз схлопотал по лицу – и уже не выйдет? – удивился я. – Это не слишком по-мужски.
– Брат чересчур дорожит своей внешностью, – усмехнулся Гермес. – Правда, в этой истории есть один плюс. Боги, которые раньше не думали защищать город, теперь могут встать на его сторону. Во-первых, Артемида-охотница уже поклялась отомстить за брата.
– Я тронут.
– Кроме того, Арес, наш неистовый любитель крови, жаждет сразиться со смертным, бросившим вызов богу Олимпа и оставшимся в живых, и до тех пор, пока ты жив, он будет воевать против ахейцев, хотя раньше собирался их поддержать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103