Это и была та самая «услуга
», за которую король хотел отблагодарить Альдо.
Двумя месяцами раньше таланты Морозини понадобились наследникам одног
о неаполитанского принца. Тот, как выяснилось, совсем разорился, и обману
тая в своих надеждах семья решилась на то, чтобы продать невероятное кол
ичество разнообразного «барахла», скопившегося в некогда роскошном дв
орце, пришедшем теперь в полный упадок. Там можно было найти что угодно: от
чучел животных, пустых клеток и чудовищных подделок под готику до восхи
тительного набора природных кристаллов, коллекции табакерок, нескольк
их достойных произведений живописи, а также чудесной старинной чаши. Соб
ственно, именно она побудила Альдо приобрести всю эту свалку, чтобы зате
м уступить большую ее часть старьевщику. Чаша вызывала в нем смутные вос
поминания о чем-то.
Смутное ощущение переросло в уверенность, когда после долгих часов, пров
еденных среди старых книг в тиши фамильной библиотеки, Морозини откопал
наконец то, что искал: предмет прежде принадлежал великому дофину, сыну к
ороля Франции Людовика XIV. Страстный коллекционер, принц бредил чашами, ку
бками, блюдами, ларцами Ц этими драгоценными жемчужинами времен Ренесс
анса и барокко. После смерти дофина в Медоне 14 апреля 1711 года Король Солнце
счел справедливым, что, хотя покойный принц и отказался от своих прав на т
рон Франции, его младший сын, ставший королём Испании Филиппом V, должен по
лучить хоть что-то на память об отце. И сокровища, упакованные в кожаные к
офры с гербами усопшего дофина, тронулись в путь Ц в Мадрид. Там они и нах
одились вплоть до царствования Ц впрочем, очень короткого Ц Жозефа Бон
апарта, возведенного на испанский трон своим братом Наполеоном. Оставля
я дворец, не слишком щепетильный корсиканец увез коллекцию в Париж.
Царствовавший после императора Людовик XVIII мог бы рассматривать сокрови
ща, собранные во Франции одним из его предков, как ее национальное достоя
ние, но, в надежде исправить поколебленные корсиканской бурей отношения
между Францией и Испанией, предпочел вернуть их в Мадрид. К несчастью, вещ
и были небрежно упакованы и многое разбилось или было повреждено во врем
я транспортировки. Хуже того: дюжина уникальных предметов исчезла. В том
числе и агатовая чаша, украшенная двадцатью пятью рубинами и девятнадца
тью изумрудами.
Идентифицировав таким образом свое приобретение, Альдо подумал, что был
о бы справедливо уступить его испанской короне, чтобы чаша воссоединила
сь с другими, уцелевшими после стольких перипетий реликвиями, хранившим
ися теперь в Прадо. Он написал королю Альфонсу XIII и в ответ получил приглаш
ение.
Разумеется, с финансовой точки зрения это была невыгодная операция: коро
ли всегда неохотно раскошеливаются, особенно если речь идет о покупке пр
едмета, который, по их мнению, им и так принадлежит. Испанец не составил ис
ключения: он притворился, будто чаша Ц это подарок, расцеловал князя в об
е щеки с волнением, которое выдавала скатившаяся по его внушительному бу
рбонскому носу слеза, пожаловал ему орден Изабеллы II и, в конце концов, доп
устил «в свой круг». Иными словами, Морозини отныне считался другом коро
ля, он сопровождал его величество в нескольких безумных поездках на мощн
ых автомобилях, которые монарх страстно любил, и самое главное Ц был при
глашен на королевскую охоту. Там Альдо имел возможность убедиться в особ
ых талантах Альфонса XIII, обладавшего глазом орла и редкостной скоростью с
трельбы. Охотясь влёт с тремя ружьями и двумя заряжающими, его величеств
о нередко ухитрялся в считанные мгновения поразить сразу пять целей Ц д
ве спереди, две сзади и пятую... где придется. Воистину это был лучший стрел
ок Европы. Так что же, получив столько привилегий, предъявить монарху сче
т, словно Альдо Ц простой лавочник? Морозини списал чашу в убыток и двину
лся в Севилью в свите Виктории-Евгении, счастливый оттого, что снова встр
етится с семьей Мединасели и увидит Каса де Пилатос Ц одно из самых крас
ивых творений из камня, воздвигнутых под небом Испании.
Выдержанный в средневековом мусульманском стиле, хотя строительство б
ыло начато уже в конце XV века, дворец, окруженный суровыми стенами, включа
л в себя два пышных сада с поющими фонтанами, несколько различающихся по
стилю зданий, главный двор и восхитительный внутренний дворик (тот самый
, где теперь выступал юный певец), ажурные галереи. При отделке отдали пред
почтение мавританской манере, а во главу угла поставили разнообразие аз
улехос. Их было даже слишком много на вкус Морозини: такое изобилие разри
сованных и раскрашенных изразцовых, плиток, казалось ему, несколько порт
ило впечатление, хотя в умеренных количествах они были очень хороши. Впр
очем, в целом ансамбль был, безусловно, очарователен.
Что же до названия Ц «султанский» дворец носил имя знаменитого прокура
тора Иудеи, Ц им он был обязан дону Фадрику Энрикесу де Рибейра, первому м
аркизу Тарифа, который, совершив паломничество в Святую Землю, пожелал, ч
тобы его обиталище напоминало хоромы Пилата. Возможно, это была легенда,
но ей охотно верили, и ежегодно во время Страстной недели именно отсюда б
рал начало «крестный путь», протекавший затем по улицам Севильи, которая
, надо отметить, в своей средневековой части чрезвычайно походила на Иер
усалим: белые, замкнутые в собственном пространстве дома с потайными сад
ами и дворами, утопавшими в тени.
...Тишина взорвалась громом аплодисментов, и певец с гитаристом удалилис
ь, предварительно удостоившись чести быть представленными королеве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17