Объясняться и тем более рассказывать, что с нами действительно произошло, я не собирался, Чтобы не ставить доброе семейство в двусмысленное Положение. И вообще, мне следовало немедленно убраться отсюда подальше, – мало ли какую еще пакость придумают борцы за народное дело.
Мы прошли в малую гостиную. Татьяна Кирилловна тут же с отсутствующим видом уселась в вольтеровское кресло. Теперь хозяева смотрели на девушку без удивления, а с интересом.
– Так как вам удалось заблудиться в такой близи от дома? – вновь вернулся к теме моего исчезновения хозяин.
Я не успел придумать правдоподобной версии и немного замялся, но потом догадался все свалить на национальный напиток:
– Кучер, шельма, был сильно пьян и завез не в ту сторону, а потом у нас поломался экипаж, и крестьянин, которого вы видели, помог вас найти.
Объяснение, на мой взгляд, получилось довольно правдоподобное, во всяком случае, больше вопросов мне не задавали.
– Вы, наверное, измучились в дороге, – сказала Софья Андреевна, – вам нужно помыться и выспаться. Баня протоплена…
Идея с баней показалась мне настолько забавной, что я чуть не рассмеялся. Опять судьба толкала меня на банные приключения с девицей.
– У нас, к сожалению, в доме нет ванной комнаты, вы, вероятно, привыкли к большему комфорту, – неверно поняв мою улыбку, поспешила оправдаться хозяйка.
– Баня – это замечательно, – поспешил я успокоить Софью Аркадьевну. – Только вот молодой человек, кажется, дал обет не мыться, пока не встретится со Львом Толстым.
– Нет, я не давала, то есть не давал никакого обещания, я один не останусь, я с вами, – неожиданно для меня заявила Татьяна Кирилловна.
Ситуация делалась совсем забавной. Кажется, кроме меня, никто не заметил перепутанного мальчиком родового окончания.
– Ну, мыться так мыться, – сказал я. – Нам это очень не помешает, как и хороший ужин. Правда, Ванюша?
«Ванюшей» я назвал Татьяну Кирилловну, но она не поняла, к кому я обращаюсь, и никак не отреагировала на свое новое имя.
Оскудевшее в средствах чиновничье дворянство уже лишилось былого крепостнического размаха. Никаких прудов и купален при бане не было, да и заведовал ей не специальный человек, а обычный истопник. Впрочем, Софья Аркадьевна зря жаловалась на отсутствие ванной комнаты. Банька была, что надо: отделана мраморными плитами с небольшим мраморным же бассейном и офигительными медными кранами. Краны мне понравились больше всего. В предбаннике стояли два обширных кожаных дивана и висело большое зеркало. Истопник, молодой мужик с глупым, простецким лицом, проводивший нас до этого гигиенического сооружения, предложил, было, свои услуги, но я отправил его восвояси.
Честно говоря, особых стремлений к романтическому приключению у меня не было. Возникшее было теплое чувство к Татьяне Кирилловне не успело настолько окрепнуть, чтобы преодолеть физическую и нервную усталость. Мне хотелось побыстрее помыться, поесть, выспаться и убраться как можно дальше от мертвых и живых революционеров.
Между тем, когда мы остались одни в довольно интимной обстановке, девица Раскина, кажется, впервые подумала о том, что мы с ней вообще-то разнополые особи. Шоковое состояние у нее уже прошло, и теперь она смотрела во все глаза на то, как я снимаю с себя пальто.
– Вы собираетесь раздеваться? – поинтересовалась девушка тонким, каким-то даже фальшивым голосом.
– А вы собираетесь мыться прямо в армяке? – в свою очередь спросил я.
– Нет, но как можно… Я думала, что вы побудете во дворе…
– После того, как вы напросились мыться со мной, это будет довольно странно выглядеть. Тем более, я замерз и устал.
– Но это же невозможно!
– Почему? Идите мойтесь первая, а я посижу здесь. И советую сначала выстирать белье и положить его сушиться на печку…
– Но как я смогу при вас, при вас, – девица запнулась и задумалась, как бы поделикатнее выразиться, потом все-таки решилась и сказала прямо, – раздеться?
– Я отвернусь, – пообещал я. – Вы уже, кажется, спали со мной, и ничего с вами не случилось.
– Да, но это совсем другое…
– Значит, не мойтесь и можете отвернуться, когда я разденусь. Решайтесь на что-нибудь.
– А вы честно отвернетесь?
– Честно, – почти искренно пообещал я.
– Нет, так все равно нельзя, – опять впала в сомнения Татьяна Кирилловна.
В предбаннике было жарко натоплено, и я успел вспотеть. Начинать новую серию пререканий и уговоров ужасно не хотелось, и я прибегнул к прямой, подлой лжи.
– А Лев Николаевич всегда вместе с женщинами моется, удивительно, что вы этого не знаете…
– Почему же не знаю, – обиделась толстовка. – Я об этом, конечно, читала, но ведь не вдвоем же, а так вообще…
– Ну и мы с вами не так, а вообще…
– Ну, хорошо, я разденусь, только помните, вы обещали на меня не смотреть…
– Обещал, – подтвердил я и, сняв пиджак, лег на один из диванов. – Я буду лежать к вам спиной. Вас это устроит?
Как раздевалась девушка, я не слышал, хотя она находилась всего в двух шагах от меня. Только когда скрипнула дверь в моечное отделение, я сориентировался, что она справилась со непривычной мужской одеждой и начала принимать «водные процедуры». Лежать на боку лицом к спинке дивана было неудобно и я перевернулся на спину. В моечном отделении было тихо, я закрыл глаза и начал даже задремывать, когда передо мной возникла одетая в серую, длинную посконную рубаху Татьяна Кирилловна.
– Василий Тимофеевич, я не знаю, как напустить воду, – огорченно сказала она.
Я встал и, как и обещал, не глядя на нее, отправился в моечную. Девушка пошла следом за мной. Я показал ей, как открывать простейшие краны, как смешивать горячую и холодную воду, и вернулся в предбанник на свой диван.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94