ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
- Ведь куда зашли немцы? В самую середину зашли. Где же теперь остановим их?
- Не знаю, - прохрипел старший лейтенант. - Не знаю и знать не хочу. У меня своих дел по горло, и больше ни о чем не думаю.
- Как же не думать, когда такое кругом?
- А я водку пью.
- И помогает?
- А ты что, хочешь, чтобы я с ума сошел? Чтобы у меня от дум голова треснула?
- Ну и водка - не выход.
- Сам знаю. Полегчает - брошу. И давай, пожалуйста, без нотаций. Жрать я хочу, Витя, и на текущем отрезке времени это для меня самый важный вопрос.
* * *
Отступление, продолжавшееся уже более трех месяцев, духовно изнурило людей. Все время они двигались в одну сторону - на восток. Этот путь продолжался так долго, стольких товарищей потеряли на этом скорбном пути, что уже казалось: остановиться невозможно, повернуть назад не хватит сил…
Ночью делали бросок километров на двадцать, на тридцать. Окапывались, наскоро занимая оборону. А немцы утром, выспавшись и позавтракав, садились в машины. Через час их разведывательные отряды нагоняли красноармейцев и завязывали перестрелку. К этому привыкли. Но никогда еще не испытывал Виктор такой угнетающей безысходности, как в последние дни.
Теперь их сборный отряд, именовавшийся по старой памяти полком, двигался на восток сам по себе. Ни справа, ни слева не было соседей, только брели на восток мелкие подразделения да красноармейцы-одиночки. Полк не получал приказов, люди кормились, как придется. Они не знали, что творится вокруг, насколько далеко продвинулись немцы. Тех фашистов, которые шли следом, бойцы задерживали в меру своих сил. Но страшно было сознавать, что они - это и есть то, что на языке военных сводок именуется передним краем, линией фронта. Они видели, что не существует никакого края и никакой линии. Их было слишком мало, чтобы остановить врага. Они отступали и вели за собой противника в глубь страны.
На реке Ворскле, на последней перед Харьковом крупной водной преграде, они встретили наконец своих. По восточному лесистому берегу тянулась линия свежих окопов. Здесь закреплялась только что доставленная, на грузовиках рота харьковских милиционеров, одетых в темно-синие гимнастерки, вооруженных самозарядными винтовками с широкими ножевыми штыками. Правее милиционеров окапывался батальон Народных ополченцев. Люди прибыли сюда прямо с заводов и учреждений, кто в пиджаке, кто в спецовке, кто в телогрейке.
Все это пестрое войско изрядно переполошилось, узнав, что с запада подходит какая-то колонна. Милиционеры, поторопившись, взорвали деревянный мост. К счастью, взорвали плохо, только один настил. Сваи, вбитые в грунт, уцелели. Виктор Дьяконский, прискакавший к переправе верхом, обогнав обозы, долго ругался с милиционерами через реку, пока договорился, что мост начнут восстанавливать сразу с двух сторон.
Пришлось гнать повозки в село, рушить деревянные дома. Над рекой застучали топоры, заглушая треск пулеметов и далекие разрывы мин. Километрах в пяти отсюда красноармейцы сдерживали очередной натиск головного отряда противника.
С утра начал было накрапывать дождь, но во второй половине дня подул холодный ветер, рассеял низко висевшие тучи. Беженцы и обозники развели костры. Грелись, готовили пищу.
Наконец мост был восстановлен, началась переправа. В это время с востока к берегу реки подъехала легковая машина, выкрашенная в зеленый цвет, изрядно запыленная, с помятым кузовом. Она остановилась на песчаном взгорке под старыми соснами. Совсем близко - мост, покрытый белыми пятнами свежих заплат. Справа и слева причудливо извивалась река. Вода, покрытая рябью, казалась черной; желтые листья плыли по ней.
За Ворсклой тянулись выкошенные луга, мокрые и унылые. Неярко зеленела озимь. Слева клином подходил к реке лесной массив. Над горизонтом, в той стороне, где раздавалась стрельба, ветер гнал клубы дыма; они истаивали, смешивались с облаками.
Из машины вылез командир боевого участка - полковник с измятым и недовольным лицом. Он придержал дверцу, ожидая, пока выйдет приехавший вместе с ним член Военного Совета, дивизионный комиссар по званию.
До вчерашнего дня полковник работал в штабе фронта, занимался привычным ему делом и теперь вовсе не радовался новому назначению. Нынче с раннего утра он ездил вместе с комиссаром по харьковским заводам. Член Военного Совета договаривался о переброске на боевой участок ополченцев, указывал, распоряжался, решал на месте десятки больших и малых вопросов. То, что сделали они за день вдвоем, сам полковник не сделал бы и за месяц.
Член Военного Совета подошел ближе к дороге. Он невысок ростом, коренаст. Китель будто отлит по его плотной фигуре. Под широким козырьком новой фуражки блестят живые цепко схватывающие глаза. Он находился в том возрасте, когда мужчину уже нельзя назвать молодым, но и считать пожилым еще рано. На энергичном подвижном лице почти не было заметно морщин, зато волосы на висках совсем седые.
Полковник, догнав члена Военного Совета, продолжил разговор, начатый в машине:
-Но танкового батальона мне не дали…
- Повторяю еще раз, танки пришлось переадресовать в Полтаву. Там кавалеристы задыхались без них.
- И у меня бой может начаться сегодня. Что я буду делать тут с этими ополченцами? Они даже винтовки держать не умеют.
- Научите. Харьков дал нам все, что мог. Продержитесь тут три дня, мы вам спасибо скажем.
- Три дня! - воскликнул полковник. - Этот сброд разбежится после первого снаряда.
- Как вы сказали? - круто, на каблуках повернулся член Военного Совета. - Понимаете, что вы сказали? Это - сброд? А сами вы кто такой?
- Я кадровый командир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282
- Не знаю, - прохрипел старший лейтенант. - Не знаю и знать не хочу. У меня своих дел по горло, и больше ни о чем не думаю.
- Как же не думать, когда такое кругом?
- А я водку пью.
- И помогает?
- А ты что, хочешь, чтобы я с ума сошел? Чтобы у меня от дум голова треснула?
- Ну и водка - не выход.
- Сам знаю. Полегчает - брошу. И давай, пожалуйста, без нотаций. Жрать я хочу, Витя, и на текущем отрезке времени это для меня самый важный вопрос.
* * *
Отступление, продолжавшееся уже более трех месяцев, духовно изнурило людей. Все время они двигались в одну сторону - на восток. Этот путь продолжался так долго, стольких товарищей потеряли на этом скорбном пути, что уже казалось: остановиться невозможно, повернуть назад не хватит сил…
Ночью делали бросок километров на двадцать, на тридцать. Окапывались, наскоро занимая оборону. А немцы утром, выспавшись и позавтракав, садились в машины. Через час их разведывательные отряды нагоняли красноармейцев и завязывали перестрелку. К этому привыкли. Но никогда еще не испытывал Виктор такой угнетающей безысходности, как в последние дни.
Теперь их сборный отряд, именовавшийся по старой памяти полком, двигался на восток сам по себе. Ни справа, ни слева не было соседей, только брели на восток мелкие подразделения да красноармейцы-одиночки. Полк не получал приказов, люди кормились, как придется. Они не знали, что творится вокруг, насколько далеко продвинулись немцы. Тех фашистов, которые шли следом, бойцы задерживали в меру своих сил. Но страшно было сознавать, что они - это и есть то, что на языке военных сводок именуется передним краем, линией фронта. Они видели, что не существует никакого края и никакой линии. Их было слишком мало, чтобы остановить врага. Они отступали и вели за собой противника в глубь страны.
На реке Ворскле, на последней перед Харьковом крупной водной преграде, они встретили наконец своих. По восточному лесистому берегу тянулась линия свежих окопов. Здесь закреплялась только что доставленная, на грузовиках рота харьковских милиционеров, одетых в темно-синие гимнастерки, вооруженных самозарядными винтовками с широкими ножевыми штыками. Правее милиционеров окапывался батальон Народных ополченцев. Люди прибыли сюда прямо с заводов и учреждений, кто в пиджаке, кто в спецовке, кто в телогрейке.
Все это пестрое войско изрядно переполошилось, узнав, что с запада подходит какая-то колонна. Милиционеры, поторопившись, взорвали деревянный мост. К счастью, взорвали плохо, только один настил. Сваи, вбитые в грунт, уцелели. Виктор Дьяконский, прискакавший к переправе верхом, обогнав обозы, долго ругался с милиционерами через реку, пока договорился, что мост начнут восстанавливать сразу с двух сторон.
Пришлось гнать повозки в село, рушить деревянные дома. Над рекой застучали топоры, заглушая треск пулеметов и далекие разрывы мин. Километрах в пяти отсюда красноармейцы сдерживали очередной натиск головного отряда противника.
С утра начал было накрапывать дождь, но во второй половине дня подул холодный ветер, рассеял низко висевшие тучи. Беженцы и обозники развели костры. Грелись, готовили пищу.
Наконец мост был восстановлен, началась переправа. В это время с востока к берегу реки подъехала легковая машина, выкрашенная в зеленый цвет, изрядно запыленная, с помятым кузовом. Она остановилась на песчаном взгорке под старыми соснами. Совсем близко - мост, покрытый белыми пятнами свежих заплат. Справа и слева причудливо извивалась река. Вода, покрытая рябью, казалась черной; желтые листья плыли по ней.
За Ворсклой тянулись выкошенные луга, мокрые и унылые. Неярко зеленела озимь. Слева клином подходил к реке лесной массив. Над горизонтом, в той стороне, где раздавалась стрельба, ветер гнал клубы дыма; они истаивали, смешивались с облаками.
Из машины вылез командир боевого участка - полковник с измятым и недовольным лицом. Он придержал дверцу, ожидая, пока выйдет приехавший вместе с ним член Военного Совета, дивизионный комиссар по званию.
До вчерашнего дня полковник работал в штабе фронта, занимался привычным ему делом и теперь вовсе не радовался новому назначению. Нынче с раннего утра он ездил вместе с комиссаром по харьковским заводам. Член Военного Совета договаривался о переброске на боевой участок ополченцев, указывал, распоряжался, решал на месте десятки больших и малых вопросов. То, что сделали они за день вдвоем, сам полковник не сделал бы и за месяц.
Член Военного Совета подошел ближе к дороге. Он невысок ростом, коренаст. Китель будто отлит по его плотной фигуре. Под широким козырьком новой фуражки блестят живые цепко схватывающие глаза. Он находился в том возрасте, когда мужчину уже нельзя назвать молодым, но и считать пожилым еще рано. На энергичном подвижном лице почти не было заметно морщин, зато волосы на висках совсем седые.
Полковник, догнав члена Военного Совета, продолжил разговор, начатый в машине:
-Но танкового батальона мне не дали…
- Повторяю еще раз, танки пришлось переадресовать в Полтаву. Там кавалеристы задыхались без них.
- И у меня бой может начаться сегодня. Что я буду делать тут с этими ополченцами? Они даже винтовки держать не умеют.
- Научите. Харьков дал нам все, что мог. Продержитесь тут три дня, мы вам спасибо скажем.
- Три дня! - воскликнул полковник. - Этот сброд разбежится после первого снаряда.
- Как вы сказали? - круто, на каблуках повернулся член Военного Совета. - Понимаете, что вы сказали? Это - сброд? А сами вы кто такой?
- Я кадровый командир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282