Они носят черное, чтят память Джека-Потрошителя, приносят жертвы своим Великим Древним Богам и охотно убивают за деньги.
– Посмотрите. – Он поднял черный платок и протянул его Дмитрию. – Их визитная карточка, так называемая «черная метка». Метка, потому что его мечут после успешного завершения миссии… или в самом начале, если полностью уверены в успехе. А теперь позвольте все-таки спросить, отчего блэкджеки на вас так ополчились?
Мы с Дмитрием переглядываться не стали – наши Намерения были синхронны, и ни одному не имело смысла в чем-то переубеждать другого. Часть документов мы все-таки не стали жечь и теперь могли похвалить себя за эту предусмотрительность. Бумагам Катани, похоже, доверял больше, чем людям.
– Так, значит, именно вы занимаетесь поисками пиратов… – задумчиво пробормотал капитан. – Калифорния без поддержки со стороны империи неизбежно достанется англичанам, следовательно, мой долг – вам помочь. Чем я могу помочь вам, господа комиссары?
Вот тут мы переглянулись, посмотрели в глаза друг другу чуть меньше секунды и сказали Катани, чем он может помочь.
Маккавити наблюдал за происходящим с некоторым неудовольствием. Ему, конечно же, понравилась мысль юноши о счастливом случае, однако воспоминания о том, какой ценой пришлось устраивать этот счастливый случай, заставляли когти выходить из подушечек и царапать черепицу. Нелегко, ой как нелегко манипулировать таким упрямым человеком, как Катани. Только навязчивая мысль о драке между наркоторговцами могла заставить его пойти по другой улице и оказаться в нужное время в нужном месте. Ради этой навязчивой мысли пришлось вспомнить о валериане, и теперь избавиться от этих воспоминаний не было никакой возможности – хоть иди и грабь аптеку. В ближайшем будущем, правда, открывались неплохие перспективы, но будущего еще предстояло ждать.
Двое людей, за которыми просил присмотреть Томас, принадлежали к тематическому выводку, контроль над которым осуществлялся в рамках старинного, имеющего высокий наблюдательный рейтинг проекта по выведению Человека Контактного. Внимательный кошачий взгляд мог уловить выцарапанные на человеческих аурах пометки, одну уже начинающую расплываться от времени, другую – совсем свежую, снабженную специальным примечанием. Ради этого примечания Маккавити мужественно дремал на крыше дома, пока помеченные люди не снюхались с капитаном Катани и не отправились под его защитой в надежное убежище. Кася, вышедшая на связь с Маккавити во время сна, была довольна. Очередная каверза фактора фатума была нейтрализована, надежда на успех оставалась жива.
Х
От удара о поверхность воды внутри шара включился электрический свет и загудел портативный регенератор воздуха. «И это они продумали», – пронеслось в голове Алексея. Но как понимать последние сказанные Джонсом слова? Как проверку перед посещением святая святых, подводной лодки, на которой почему-то постоянно не хватает механиков, или сказано было всерьез? Но если всерьез, зачем тратить на шпиона такой шар? Не проще ли было стрелять в упор из пистолета с глушителем? Выстрел, затем контрольный, обыск трупа и концы в воду. А тут столько техники, что голова кругом идет. Вот, например, термометр, показывающий температуру воды за бортом и воздуха в шаре, – может, и не такое сложное приспособление, но циферблат электронный, на лампах сделанный. Последнее утешение покойника? Сомнительно.
Иллюминатора в шаре, естественно, не оказалось, но и без этого Островский понимал, что спускается каждой секундой все ниже и ниже. Где-то среди десятка имеющихся в его распоряжении верньеров должен быть тот, что сбрасывает балласт и возвращает шар на поверхность. Надо думать, что последнее испытание состоит именно в том, воспользуется ли он этим средством или нет.
Алексей повернул голову, затекший от неудобной позы шейный позвонок хрустнул, и этот звук прозвучал так беззащитно, так неуместно среди окружающей машинерии, что следом за ним по спине побежали мурашки. Ставкой была жизнь, только сейчас Островский начал понимать, в какую сложную ситуацию попал.
Что должен делать механик, попавший под воду внутри набитого техникой шара, чтобы соответствовать требованиям капитана Немо? Ждать и верить в благоприятный исход? Но точно так же будет действовать и отчаявшийся шпион, растерявшийся и боящийся повернуть не ту ручку. Сбросить балласт и всплыть на поверхность? Но если внутри шара сохраняющий самообладание шпион, ничего не знающий об испытании, то и он отцепит балласт, всплывет и постарается выжить на поверхности океана.
Интуиция, обострившаяся в экстремальном положении до неестественного, близкого к психотехническому состояния, подсказывала, что есть еще какой-то параметр: нетривиальный, о котором испытуемый не должен догадываться, даже если будет долго думать.
Большая часть переключателей не снабжена никакими пояснительными надписями, остальные украшали странные зубодробительные сокращения латиницей. Например, единственной расшифровкой буквосочетания QED, пришедшей в голову Островскому, оказалось Декартово «Quod erat demonstrandum» – «мыслю, следовательно, существую». Есть ли в этих сокращениях какой-то подтекст, априори неизвестный шпионам? Непонятно. Вынесем мысли об этих переключателях за скобки – что остается? Неизвестность в чистом виде. Маловероятно, что ответ следует искать наобум. Да и специфика подводной жизни просто обязана располагать к предельной осторожности. Одно неверное движение – и ты покойник. Должно быть, эти соображения тоже лежали в основе испытания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136