– Позже, капитан. – Арс нахмурился. – А сейчас выдели двух солдат, и вот этого парнишку погрузите в карету. Глаз с него не спускать.
– Слушаюсь, господин граф. Пим, Юрк, ко мне! – позвал Джеремис подчиненных.
Два воина спрыгнули с коней и погрузили связанного мальчика в карету.
– Арс, я на всякий случай поеду с ними, – сказала я, – мало ли что.
– Да, Джо, конечно, – согласился Аресиномус и обратился к мужику: – Глоб, рассаживай своих людей на запасных лошадей, едем к тебе в гости.

22
После сытного обеда я отдыхала в большом доме Глоба, развалясь на лавке и мечтая, чтобы все лошади мира исчезли раз и навсегда.
– Не пойму, Джо, как тебе удалось засечь засаду? – Арс, сидевший рядом, положил мне на коленку руку и заглянул в глаза. – Там были очень опытные охотники, они умеют маскироваться.
– Ко мне вернулась небольшая часть прежних способностей. – А чего мне скрывать от любимого? – Я осознала это во время нападения. Мои мозги постепенно восстанавливаются.
– И ты снова стала драконом?
– Нет, пока еще нет, – вздохнула я, – но надеюсь. Сейчас восстанавливаются простые связи, разорванные по глупости, последний подарок гоблина.
– Помню, ты говорила. Ну и что стало на место?
– Немного и не совсем так, как раньше.
– Расскажи. – Его на самом деле интересовало мое состояние.
– Эйдетическая память вернулась и, кажется, телепатия, Но в каком-то извращенном варианте.
– Это как?
– Ну... – Я немного задумалась, как лучше объяснить: – Читать мысли и передавать свои я не могу, при этом все веточки мозга на местах. Но я улавливаю эмоции, а не мысли.
– Что? – удивился Арс.
– Ощущаю, словно вижу – страх, ненависть, другие чувства.
– Интересно.
– Ага, – кивнула я. – Это и включилось в работу, когда мы проезжали мимо дерева со стрелком. Неожиданно почувствовала его раздражение. Тут эйдетика пробудилась и дала о себе знать. Прокрутила картинку назад, смотрю – мужик с арбалетом в ветвях.
– Про эйдетику ты еще не говорила, что это за зверь и c чем его едят?
– Мгновенная память. Например, видишь что-то, но не обращаешь особого внимания, после вспоминаешь, что пропустил нечто важное, а находишься в другом времени и другом месте. Вот и возвращаешь мысленно картинку и спокойно изучаешь.
– Здорово, А я так смогу? – Глаза у него загорелись от возможной перспективы.
– Попробуем, – пообещала я, – должно получиться, это у всех людей изначально заложено, только подтолкнуть надо.
– И ты всегда все помнишь?
– Ну да, то есть теперь буду помнить. С потерей предыдущей памяти я напрочь забыла то, чем не пользовалась, в смысле никогда не использовала...
Ох, я сама запуталась и мужа запутала. Нашу мирную беседу прервал хозяин дома.
– С пленным-то делать чего? – спросил он, с беспокойством глядя на нас.
– Уже очухался? – Вопрос праздный, но он сам вырвался из моих уст.
– Да, – подтвердил Глоб. – Еще как очухался. Пытается вырваться, а силища в нем! Прям как у лошади-тяжеловоза.
– Значит, время не ждет, веди, – приказала я мужику и спросила мужа: – Арс, ты со мной?
– А как же. – Пропускать он ничего не собирался.
Глоб вывел нас во двор и указал на маленький сруб, пристроенный к сараю:
– Там он.
– Что за будка? Вы в ней собаку держите? – Я не понимала, зачем нужно такое крохотное здание.
– Этому домику сто лет, – обиженно надул губы Глоб и пояснил: – Его мой дед построил, когда приехал сюда, всей семьей в нем жили.
Вход охранял солдат. Пришлось сложиться пополам, чтобы втиснуться через низенькую дверь в эту халупу, памятник архитектуры переселенцев. Внутри было тепло, горел сложенный в углу очаг. У стены на грязных нарах метался наш пленник-больной, его стерегли два воина. Стрелок, любитель лазить по деревьям, усердно им помогал.
– Наконец-то! – воскликнул один солдат и объяснил неуместную радость: – Вымотал он нас, силен, как бык, кляп норовит выплюнуть.
– Сейчас быстренько с ним покончим в том или ином смысле. – Я окинула взглядом присутствующих и решила, что их вполне хватит. – Держите его, парни, изо всех сил держите, чтоб не дергался. Арс, тоже помоги.
Глоб и Арс прижали плечи мальчика к нарам, солдаты ухватились за ноги, а стрелок сел ему на живот.
Подойдя к изголовью, открыла третий глаз и тщательно изучила извивающуюся ленту.
– Держите крепко, – напомнила я своим помощникам, – он будет биться, как в агонии. – И прошептала себе под нос: – Что недалеко от истины...
Мужики навалились, поднажали, припечатали паренька. Я вынула из ножен графский стилет и «Серебряного Спасителя». Псевдоруками поймала мечущуюся «голову» проклятия, или змеи, как хотите, так и называйте, и наколола с двух сторон серебряными лезвиями клинков. Раздался щелчок, и вспышка пламени чуть не ослепила мой третий глаз, я с огромным трудом подавила вопль боли, но не выпустила оружие и на ногах устояла. Пленник забился и завертелся, как уж на сковородке, пытался кричать, но кляп оказался вбит на совесть.
Оправилась я от потрясения не сразу, минуты две мотала головой, стряхивая одурь. Мужики покрылись испариной, пыхтели, им-то хорошо, они вспышку даже не заметили, знай держи парня, чтоб не рыпался.
Перевела дух и придавила коленом голову больного. Невидимыми руками стала вытаскивать змеюку, поддерживая клинками «голову» этого нечто.
Целый метр нематериального вещества вынулся и... застряло. Эта гадость намертво сцепилась с мозгами. Я потянула сильнее и... лента лопнула, оборвалась прямо в голове мальчишки. Он дернулся и замер, потерял сознание.
– Держите и не отпускайте, – скомандовала я своим подручным, с которых от усилий пот уже катил градом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194