Если я все-таки сплю, то в конце концов проснусь. Если не сплю… Дорогу домой все равно отрабатывать придется.
А еще через пару часов я почувствовал, что голова от потока знаний об этом мире пухнет. Все, хватит. Спать пора. А мозг, он умный, знания и во сне переработает.

ГЛАВА 7

Утро не принесло ожидаемого похмелья, хотя я побаивался, что выпитое дома меня все же догонит. Не догнало. Зато новостей принесло много.
Первая, и не самая приятная, заключалась в том, что путешествовать предстояло верхом. Это в России почему-то считают, что на Кавказе предпочитают перемещаться на скакунах, носить на поясе кинжал, за спиной автомат, что женщины у нас ходят в чадрах, а мужчины спят и видят, как бы кого-нибудь зарезать, то бишь кровно отомстить. К счастью, подобные представления серьезно отличаются от действительности.
Сам я в качестве средства передвижения предпочитаю автомобиль, желательно германского производства, к длинным женским юбкам отношусь с пониманием, особенно если даме, ее носящей, необходимо скрыть какие-либо дефекты фигуры. Но больше мне нравится, когда девушки носят юбки покороче. Поскольку в нашей республике преобладает христианское население, чадру у нас не носят. Да впрочем, и в республиках с преобладанием мусульман тоже. Кинжал достаточно древний и родовой, хотя не знаю, чей именно, поскольку купил его в художественном салоне, висит обычно на стене. Автомат дома держать не стоит – если нет лапы, может возникнуть крупная нервотрепка. А кровная месть, хотя и воспета множеством писателей как традиция насквозь романтическая, являет собой обычай жуткий и смертоносный. Живешь себе, никого не трогаешь, и вдруг какой-то идиот, прапрапрадедушку которого угробил прапрапрадедушка твоего родственника, обуянный жаждой мести решает угробить тебя. Никогда не представляли себе подобных ощущений? И не представляйте.
Уверяю вас, я высказываю точку зрения подавляющего большинства кавказских мужчин зрелого возраста. Хотя есть, конечно, и такие, кто думает иначе. Но трезвомыслящих, думается мне, больше.
Отвлекся.
Но не пугайтесь. Хотя и отдаю я предпочтение плодам германского автомобилестроения, но верхом езжу. Не могу, правда, сказать, что люблю. Потому что не понимаю этого удовольствия. Представьте себе, вас очень ритмично бьют по заднице. Все эти слияния с конем – это потом, когда ваши ягодицы намозолятся так же, как костяшки на кулаках каратэки, и седалищем вы легко сможете давить грецкие орехи. А вот вначале, пока те самые мелкие группы мышц, необходимые для верховой езды, еще спят… Ощущения, которые вы испытаете, запомнятся надолго. А пока эти милейшие ощущения светили мне в полном объеме.
Тивас оказался знатным конником. Для нас он приготовил по два высоченных светло-гнедых коня. Сухие, рослые и плотные, как отливка металла, они, похоже, готовы были скакать сутками. Не забыл он и вьючных лошадей. Те были поменьше, покоренастее, но даже на первый взгляд выглядели весьма деятельными.
Я мысленно очень благодарно помолился, потому как путь развития конской сбруи здесь не пошел по какому-нибудь экзотическому пути, и взнуздать и оседлать коня для меня не составило особого труда.
После презентации транспортных средств Сергей Идонгович ознакомил меня с вверенным оружием.
Оружия было много. Где-то я читал, что чем выше мастерство, тем меньшим количеством оружия пользуется воин. Мне это заявление всегда казалось несколько необоснованным. Хотел бы я глянуть на сторонника приведенной концепции, если бы ему в схватке с медведем предложили бы воспользоваться самым крупнокалиберным патроном от штуцера. Одним. Без штуцера. Или штуцером без патрона. Сомневаюсь, что чувство, которое вызовет подобное предложение, можно будет ассоциировать с восторгом.
Так вот. Ножи.
Шесть метательных в колете, два в рукавах, два тесака в голенищах. Все похожие как родственники. Черненые, вытянутые, слегка закругленные треугольники клинков, синие камни в перекрестье и торце рукояти. Тесаки, только подлиннее. Кортики скорее. Чересчур они для тесаков изящны. Только размерами отличаются.
И все это ножевое братство, так удобно расположено, что все всегда под рукой. Сидишь ты в седле или на земле, стоишь, лежишь. Делается всегда мотивированное движение, и оружие у тебя в руке.
– А что в поясе у тебя, помнишь?
– А что у меня в поясе?
– Смотри.
И Тивас несильно стукнул по сложному орнаменту пряжки, где двое кошачьих переплелись в жестокой схватке. Коты не только расцепились, но и стали торчмя, превратившись в две рукояти. Я осторожно потащил одну и выяснил, что в поясе скрывается длинный, неширокий, слегка изогнутый клинок бритвенной остроты. В чем я немедленно убедился, решив проверить его заточку большим пальцем и сразу же лишившись хорошего лоскутка кожи. Кровь так и хлынула, клинок дернулся и подставился под струю, которая немедленно впиталась в сталь оружия. Доли секунды красила металл алая клякса. Растаяла.
– Приложи рану к клинку, – сказал Тивас.
Я последовал его совету. По сабле растеклась голубоватая вспышка.
– Он признал тебя.
А от ранки даже коросты не осталось.
– Сергей Идонгович, а что ты вчера насчет моей одежды говорил? Вроде просечь ее невозможно.
– Что? Не верится?
– Не верится. Кожа и кожа.
Оказывается, этих премьер-агентов хорошо учат, или живет он здесь давно. Из недр одежды шустро вылетела тонкая длинная шпага и с бешеной скоростью хлестнула меня несколько раз, причем так быстро, что я даже испугаться не успел.
– Ну вот, смотри, – указал он на мою одежду, на которой не осталось ни прорехи, ни следа от неожиданной атаки.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26