Затем состоялся обед, устроенный Молли Гриир, на котором опять отсутствовала Клэр. Потом Блейд погрузил пожитки в фургон, запряженный парой лошадей, привязал сзади Бойца, и они выехали из форта Ларами.
– Не хочу проводить нашу брачную ночь в доме Грииров или в вигваме, – сказал Блейд. – Это нечто особенное, поэтому я и предложил сразу уехать. Давай отпразднуем начало семейной жизни под звездами.
– Ничего не может быть лучше, – с радостью согласилась Шэннон.
Они медленно двигались в южном направлении. Казалось, один Блейд знает, куда лежит их путь. В сумерках фургон остановили возле живописного ручья, в небольшой тополиной роще.
– Как здесь чудесно, – вздохнула Шэннон и взглянула на небо, где уже появились первые звезды.
Блейд улыбнулся и помог ей спуститься на землю. На мгновение их тела соприкоснулись, но Блейд со вздохом отпустил ее.
– Скоро, Огненная Птичка, – пообещал он. – Ты пока разведи огонь, а я поймаю наш свадебный ужин.
Не успела Шэннон разжечь костер, как он вернулся с двумя крупными кроликами, ошкуренными и выпотрошенными. Вскоре над поляной разнесся восхитительный аромат жареного мяса. Шэннон достала домашние лепешки, и они принялись за еду. Хотя Шэннон была голодна, она не могла проглотить ни кусочка, чувствуя непонятное волнение: «Стоит ли так нервничать в брачную ночь! Ведь они уже столько раз были близки!»
– Ты разве не голодна, Огненная Птичка?
– Не очень.
– А я проголодался, но дело не в еде. Мы всегда сможем поесть позже. Идем, – позвал он ее за собой, – ручей мелкий, и вода теплая.
Блейд достал полотенце и мыло.
– Ты собираешься купаться?
– И ты тоже, – многозначительно улыбался Блейд. Он положил мыло на траву, взял Шэннон за плечи, дрожащими руками расстегнул платье и спустил его с плеч, восхищенно глядя на обнаженную грудь. Нежно провел по ней кончиками пальцев.
– Какая у тебя нежная и белая кожа, – хрипло пробормотал Блейд. Его огромная ладонь казалась темным пятном на ее сияющем теле.
Шэннон подставила ему губы для поцелуя. Блейд впился в них с готовностью, затем покрыл поцелуями ее лицо, шею и плечи, спустился к соску и припал к нему, словно младенец. Шэннон издала слабый стон, побуждая к действию, и Блейд нетерпеливым движением стащил с нее платье и нижние юбки. Затем приподнял над ворохом одежды и перенес на густую сочную травку.
Нежный ветерок ласкал обнаженное тело девушки, шевелил волосы, слегка холодил грудь. Шэннон стояла перед Блейдом такая стройная, такая желанная, что он едва сдерживался, чтобы не овладеть ею прямо сейчас.
– Твоя одежда, – прошептала Шэннон, принимаясь расстегивать его рубашку.
Через несколько мгновений Блейд стоял перед ней во всей своей красе. Свет костра отбрасывал на его тело огненные блики, подчеркивая рельефные мышцы торса и ног. Восхитительное тело напоминало греческую статую, которую Шэннон когда-то видела в соседней усадьбе.
Блейд подхватил ее на руки и понес в воду. Вода действительно оказалась теплой и доходила Шэннон только до талии.
– Я забыл мыло, – вспомнил Блейд, бросился на берег и тут же вернулся. – Я вымою тебя первой.
Он намылил ее руки, затем спину. Его шершавые ладони возбуждающе скользили по ее чувствительной коже, чуть задерживаясь на грудях девушки, намыливая их и ополаскивая с дразнящей медлительностью. Шэннон ахнула, когда его рука исчезла под водой и скользнула по внутренней стороне ее бедра. Блейд страстно поцеловал ее, постанывая от вожделения. Неожиданно он убрал руку, что вызвало у Шэннон невольный протест.
– Не сейчас, любимая. Я еще не вымылся, – и вручил ей мыло.
Шэннон с удовольствием намыливала его великолепное тело, наслаждаясь каждым прикосновением к его упругим мускулам.
Они ехали не спеша и за три дня добрались до Шайенна. Каждую ночь они праздновали свою любовь под сияющими звездами, и Шэннон никогда в жизни не чувствовала себя более довольной и счастливой. «Если бы это длилось вечно», – мечтательно думала она. Ей хотелось растить детей в таком месте, где нет предрассудков, жить с Блейдом там, где о людях судят по их человеческим качествам, а не цвету кожи. Погруженная в сладкие грезы, Шэннон не заметила, как Блейд остановил фургон на пригорке, внизу которого простиралась долина.
– Вот здесь, Огненная Птичка, – сказал он, – здесь я построю наш дом. Наш скот будет щипать эту траву и мирно пастись на склонах холмов. Наши дети будут резвиться среди полевых цветов. Смотри! – Он указал куда-то влево. – Видишь, там течет небольшая речка. Значит, вода всегда будет у нас под рукой.
– Красиво, – вздохнула Шэннон, – и... мирно!
– Так мы и назовем ее, – с воодушевлением сказал Блейд, – Мирная Долина.
– Это далеко от Шайенна?
– Не очень, десять-двенадцать миль.
– А где мы будем жить, пока не построим дом?
– Найдем жилье в городе. Я собираюсь сначала запустить сюда скот и начать строить дом, хотя вряд ли успею закончить его раньше следующей весны. Я хочу, чтобы он был красивым и удобным. Тебе не пристало жить в лачуге.
– А у нас достаточно денег?
– Я не нищий, любимая, но и не слишком богатый. У меня есть кое-какие сбережения от отца. Он был очень удачливый охотник. Мы справимся, а потом ранчо начнет приносить доход. Тогда мы сможем позволить себе поездку в Айдахо, чтобы навестить твою семью. Тебе бы хотелось этого?
– О да, Блейд, да! Они тебя полюбят, я знаю!
Молодожены сняли комнату в отеле, надеясь со временем подыскать себе квартиру.
К лету 1868 года Шайенн превратился в процветающий деловой город. Он быстро разрастался, поскольку благодаря железной дороге сюда без проблем добирались переселенцы и строили себе дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95