Поэтому я и пришла к вам. Я чувствую – и милорд Рочестер тоже, – что вы нас поймете.
Монсон выглядел таким довольным, что Франсис чуть не рассмеялась вслух.
– Дело в том, сэр Томас, – продолжала она, – что Овербери стал несколько заносчив. Боюсь, он был склонен преувеличивать свое значение.
Монсон кивнул.
– И милорд Рочестер опасался за бывшего слугу, потому что он наживал себе врагов.
Монсон снова кивнул.
– Поэтому заключение оказалось печальной необходимостью. Но уверяю вас, оно огорчает милорда Рочестера не менее, чем его бывшего слугу.
– Всем известно, что милорд Рочестер – человек добрый и великодушный.
– Самый добрый и великодушный в мире. Вот почему он так беспокоится о своем друге. Милорд хочет быть уверенным, что о нем хорошо заботятся, прислать ему слугу, на которого мы можем положиться и который присмотрит за тем, чтобы ему было удобно, пока он пребывает в заключении.
– Превосходная мысль.
– Такой благоразумный человек, как вы, должен понять – милорд Рочестер не желает, чтобы Овербери знал, что именно он посылает этого слугу. Если он узнает, то поймет, что его заключение… ну, нельзя принимать всерьез. Вы меня понимаете?
– Да, леди Эссекс.
– Мы будем благодарны, если вы напишете сэру Джервасу Хелвизу и сообщите, что некий Ричард Уэстон прибудет в качестве личного слуги сэра Томаса Овербери. Можете упомянуть – конечно, не в письме, а просто намекнуть, – что это желание милорда Рочестера. Вы сделаете это… для нас?
Монсон сделал бы все, что в его силах, дабы угодить самому влиятельному человеку при дворе.
– Леди Эссекс, вы можете положиться на меня, – сказал он. – Я от всего сердца рад вам услужить.
– Знаю, – ответила она, сладко улыбаясь. – Я передам милорду Рочестеру, что это дело можно спокойно поручить вам.
* * *
Теперь, когда Ричард Уэстон был устроен в Тауэр в качестве слуги сэра Томаса Овербери, Франсис не терпелось приступить к делу, и Анна Тернер организовала ее встречу с доктором Франклином.
Уверток больше не требовалось, и Франсис четко заявила о своих желаниях.
– Нам нужен яд, который не убивает мгновенно. Это должен быть медленный процесс, чтобы казалось, будто человек умирает от какой-то тяжелой болезни. Тогда никто не удивится, если примерно через месяц-другой он умрет.
– Полагаю, подойдет аквафортис, – сказала Анна Тернер.
Франклин покачал головой:
– Аквафортис подействует слишком быстро, а поскольку нужно создать видимость, что человек страдает от изнурительной болезни, он окажется бесполезен.
– Я слышала о белом мышьяке… – начала Франсис.
Но Франклин снова замотал головой:
– Он окажет тот же эффект, что и аквафортис. Будет очевидно, что болезнь возникла в результате того, что человек что-то съел. Мы должны во что бы то ни стало этого избежать. Есть бриллиантовый порошок… очень дорогой.
Франсис нетерпеливо отмахнулась. Почему они все время говорят о цепе? Разве она не сказала, что не постоит за деньгами, если ей дадут то, что нужно?
– Тогда достаньте его.
– Миледи, я не бедный человек, потому что моя практика приносит хороший доход, но у меня нет капитала, чтобы производить эксперименты с такими веществами.
Франсис тотчас же вытащила кошелек и отдала ему.
– Купите бриллиантовый порошок и проверьте, можно ли им воспользоваться, и главное, сделайте это быстро.
– Всегда к услугам вашей милости, – заявил Франклин.
Франсис покинула Хаммерсмит в несколько лучшем расположении духа.
* * *
Когда Франклин приготовил препарат, возникла проблема, как переправить его в Тауэр Уэстону, не вызывая подозрений. Анна Тернер припомнила, что у Уэстона есть сын Уилли, который может быть им полезен. Уилли служил подмастерьем галантерейщика, который снабжал товарами придворных дам, и Франсис покупала у него веера и перья. Уилли мог передавать сведения графине во время ее визитов к галантерейщику и навещать своего отца в Тауэре, не привлекая особого внимания – что может быть естественнее, чем сын, навещающий отца?
Поэтому Анна Тернер отправилась к галантерейщику, прихватив с собой пузырек, содержимое которого следовало добавлять в еду Овербери, чтобы у него началась загадочная болезнь, которая через месяц окажется смертельной.
Уилли выполнил поручение, доложив Анне, что передал пузырек отцу, когда они были наедине, и что отец знает, чего от него ожидают.
Ричард Уэстон чувствовал, что ему оказали честь, выбрав на этот пост. Он был бедным человеком, и ему наконец-то улыбнулась удача. Попав в Тауэр, Уэстон стал мечтать о власти и богатстве. Почему бы ему, когда он выполнит свою задачу, не основать собственное дело? Чем он хуже доктора Франклина или Формана? Мысль о деньгах, которые они заполучили, наполняла его возбуждением. Хранение тайн сильных мира сего тоже дает власть. А он оказывает услугу графине Эссекс, очень знатной даме и представительнице семейства Хауард. Уэстон еще ни разу не видел никого, кто платил бы так щедро за услуги.
Определенно он выходит в люди, поскольку теперь принимает участие в заговоре, который касается таких высокопоставленных особ, которые готовы платить за то, что он для них делает. То, что для него богатство, для них ничего не значит. Он разбогатеет, так как его отблагодарят влиятельные особы, когда этот Овербери будет убран с пути.
Уэстон взял маленький пузырек и посмотрел на него. Склянка выглядела вполне безобидно, и все, что ему нужно было сделать, это вылить содержимое в бульон, который он принесет на ужин.
Уэстон слышал о том, что графиня собирается развестись с мужем и выйти за виконта Рочестера. Рочестер!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91