Окутавшись чарами невидимости, я прошел сквозь стену и скромно устроился за столиком в углу пустого полутемного зала, стены которого были увешаны постерами разных девичьих групп. Судя по всему, здесь выступали исключительно девушки-рокерши, и мне оставалось только подивиться своеобразному чувству юмора владельца клуба, который дал своему заведению такое название.
На сцене репетировали пятеро молоденьких девчонок. Играли они в целом красиво, но слишком уж слащаво и простовато, а тексты песен были донельзя банальными. Из общего ансамбля посредственности выбивалась только гитаристка, которая временами не выдерживала монотонной однообразности мелодии и оживляла ее сложными, мастерски исполненными и, главное, очень уместными импровизациями. Во владении гитарой она, конечно, уступала Патрику, но явно превосходила меня, не говоря уже про Шейна. И на сцене смотрелась замечательно – я с первой минуты не мог оторвать от нее взгляд. А еще меня поразило абсолютное сходство ее костюма с тем, который был на ней в моем видении в Источнике. То ли это было простое совпадение, то ли Источник располагал более разветвленной системой получения информации, чем принято считать. А если так, то и призрак Зевса, который явился мне после Пути Посвящения, мог быть не таким уж поддельным. Жаль, что я не поговорил с ним более обстоятельно...
В отличие от меня партнерши Ланы были далеко не в восторге от ее импровизаций и раз за разом делали ей замечания. В конце концов вокалистка (вероятно, лидер группы) не на шутку разозлилась и с применением нецензурной лексики (по-немецки это звучало весьма выразительно) заявила, что они играют не какой-то там «хард», а утонченный и романтичный поп-рок, и если Лана с этим не согласна, то может убираться к черту – или в любое другое место по выбору. Высказав это на едином дыхании, певица сердито отшвырнула микрофон и ушла со сцены; за ней, высокомерно задрав носы, последовали три другие девушки.
Убедившись, что Лана осталась одна, я стряхнул с себя чары невидимости, поднялся из-за столика и направился к ней через зал. Поначалу она не обратила на меня внимания и стала негромко наигрывать на гитаре какой-то незнакомый, но очень интересный мотив. Он оказался таким заразительным, что я не выдержал и на ходу подхватил его свистом. Только тогда Лана заметила меня.
– Феб?! – воскликнула она изумленно и в то же время радостно, а ее милое лицо озарила мягкая улыбка.
– Привет, – произнес я на ее родном языке и легко вскочил на сцену. – Рад тебя видеть.
– Я тоже рада, – ответила Лана немного растерянно. – Ты... ты отлично говоришь по-сербски. Когда успел научиться?
– Пару дней назад. Для нас, колдунов, языки не проблема. Гораздо труднее было разыскать тебя. Твои родители и друзья уверены, что ты катаешься на лыжах в Альпах.
– Я никому не говорила, чтобы не сглазить, – объяснила Лана. – Хотя это не помогло. Теперь уже ясно, что у меня ничего не получится.
– Да, я видел. И слышал. По-моему, это не твоя музыка.
– Зато такой шанс прорваться наверх! «Золушки» сейчас на подъеме, их популярность быстро растет, и, когда меня пригласили выступать с ними, я решила, что наконец-то смогу засветиться на серьезном уровне, попасть на глаза влиятельным продюсерам... – Лана вздохнула. – Боюсь, шоу-бизнес не для меня. Я умею играть только то, что мне нравится, а не то, чего хочет публика.
– Мы тоже, – заметил я.
– Ха! Так ведь вы суперзвезды. Вы сами навязываете публике свои вкусы. А я... наверное, пойду учиться в консерваторию. Буду играть на виолончели.
С этими словами она резко сорвала с плеча гитару. Под влиянием чувства дежавю я непроизвольно отступил на шаг и поднял руку, чтобы защитить голову от удара. Лана озадаченно посмотрела на меня, потом на свою гитару и вдруг улыбнулась:
– А знаешь, неплохая идея. Я была страшно зла, что ты так бесцеремонно от меня избавился. Фактически вышвырнул прочь, как надоедливую собачонку.
– Ничего подобного, – запротестовал я. – Ты сама решила вернуться домой.
– Ну да! После того как ты первый это предложил, что еще оставалось делать? Все-таки у меня есть гордость.
– Ты ушла очень решительно. Ни разу не оглянулась.
– Я ждала, что ты окликнешь меня. – Ее искристые серо-голубые глаза смотрели с нежностью и укоризной. – Догонишь, остановишь, попросишь остаться с тобой.
– И ты согласилась бы?
Она кивнула:
– Да. Сразу. Без раздумий.
(Эй, Источник! Откуда ты все это знал?..) Я хотел обнять Лану, и она явно желала того же, но тут из глубины зала послышались тяжелые шаги. Я обострил свое зрение и разглядел в полумраке широкоплечего верзилу под два метра ростом, с бульдожьим лицом и короткой стрижкой. Он, похоже, собирался выяснить, что делает здесь посторонний, однако я не стал ждать его приближения, а привел в действие простенькие чары. Внезапно верзила ощутил непреодолимый зов природы и, совершенно потеряв ко мне интерес, стремглав бросился в направлении туалета. Зато из двери, ведущей в гримерные, вышла давешняя вокалистка. Я не стал обходиться с ней так круто, как с верзилой, а наложил на нее сложное заклятие под названием «Остановись, мгновение», которому совсем недавно научила меня Дейдра. Девушка замерла, словно окаменев; время для нее замедлилось в десятки тысяч раз. Это был высший пилотаж, доступный только для адептов десятого уровня.
– Здесь нам не позволят спокойно поговорить, – сказал я Лане. – Может, смотаемся куда-нибудь ненадолго?
– Куда угодно. И надолго. Я ухожу из команды, пока они сами меня не выперли. – Лана посмотрела на вокалистку. – Эмма слышит нас?
– Нет, не слышит и ничего не видит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110