– Ведь это все, что у нас осталось.
Адон пристально посмотрел на Миднайт:
– Но Сьюн…
– Я знаю, – мягко сказала Миднайт. – С этим тяжело смириться. Когда умерла Мистра…
Отталкивая Миднайт, Адон вскочил на ноги:
– Сьюн не умерла!
– Я и не говорю, что она мертва, – со вздохом сказала Миднайт. Чародейка встала и взяла Адона за руку.
– Если кто-то и умер, так это я, по крайней мере в глазах Сьюн, – пробормотал Адон. Он провел рукой по шраму, пересекавшему его лицо, и сморщился: – Я стал таким же проклятым, как и Келемвар. Она бросила меня из-за моих проступков, и этот шрам получен мною в наказание.
– Каких проступков? – взмолилась Миднайт. – Ты один из самых преданных жрецов, кого я знаю. Чем ты мог заслужить свой шрам?
Адон со вздохом отвернулся от чародейки.
– Я не знаю… Но, наверное, я совершил что-то ужасное! – Жрец закрыл шрам рукой и склонил голову. – Это самое худшее наказание из тех, что Сьюн могла мне послать. Я был когда-то красивым, и Сьюн мною гордилась. А теперь при виде меня люди съеживаются от страха или хихикают за моей спиной.
– Я никогда не отворачивалась от тебя, Адон, – ласково сказала Миднайт. – И я никогда не смеялась над тобой. Шрамы на теле заживут, и если Сьюн не захочет тебя, тогда, возможно, она не достойна преклонения. Кроме того, меня волнуют другие раны – те, что в сердце.
На мосту опять завыл леопард.
Адон повернулся, его глаза пылали гневом.
– Мы должны вести себя тихо, – проворчал он. – Келемвару не стоит знать, что мы рядом.
Миднайт кивнула. Она знала, что ее слова о Сьюн расстроили Адона, и решила больше не говорить об этом. Может быть, позже. Почти целый час они провели в молчании, прислушиваясь к шуму реки и реву леопарда на мосту. Наконец, когда завывания стихли и Миднайт и Адон поняли, что животное вновь превратилось в человека, они выбрались из своего укрытия и подошли к мосту.
Открывшаяся их взору картина кровавой бойни холодила душу. Посредине моста на животе лежал обнаженный Келемвар. Рядом валялись четыре истерзанных тела. Кровь и куски плоти длинными полосами покрывали мост, как будто леопард, в которого превратился Келемвар, долго таскал и раскидывал тела.
Адон снова вспомнил, как безжалостно были убиты священники в храме Тайморы перед началом битвы за Долину Теней, и почувствовал, что вот-вот лишится чувств. Однако жрец справился с поднимавшейся тошнотой и начал готовиться к тому, чтобы выполнить свой долг. Стерев пот со лба, Адон подошел к первому трупу. Он схватил мертвого долинца за руку, оттащил тело к краю моста и скинул труп в Ашабу.
– В море отправляется наше бренное тело, дабы воспарила душа наша, – прошептал Адон, и тело Бурсуса исчезло в реке. – Да обретешь ты покой, которого не нашел в этом мире.
Пока Адон выполнял свой печальный долг, Миднайт приволокла Келемвару его тяжелые доспехи и присела рядом. Потом она вскочила, побежала к лагерю долинцев и взяла оттуда одеяло, чтобы прикрыть бывшего возлюбленного.
– Не буди его, пока я не закончу, – сказал Адон, оттаскивая тело еще одного долинца к краю моста. Жрец остановился и посмотрел вокруг: – Так будет… лучше.
Миднайт кивнула и показала на кинжалы, свисавшие с пояса долинца:
– Прежде чем бросить его в реку, сними оружие.
Адон вздрогнул, и на его лице появилось выражение крайнего изумления.
– Я не мародер, – отрезал жрец.
Миднайт встала и отошла от Келемвара.
– Сними с них оружие, Адон. Оно нам понадобится больше, чем речным тварям.
Жрец замер. Словно окаменев, он так и стоял с раскрытым ртом над телом долинца, пока Миднайт собирала оружие. После того как чародейка обошла всех долинцев, Адон прочел над ними заупокойную молитву и сбросил тела в Ашабу. Хотя жрец не знал, имеют ли его слова какое-то значение в Королевстве Мертвых, он чувствовал, что если оставит мертвецов без благословения, то потом будет об этом сожалеть.
Когда последнее тело погрузилось в реку, Келемвар зашевелился.
– Миднайт! – воскликнул находившийся на краю моста Адон, показывая рукой на воина.
Темноволосая чародейка вернулась к Келемвару и коснулась его вспотевшего лба. В ту же секунду воин открыл глаза и схватил Миднайт за руку.
Боль пронзила чародейку.
– Кел! – закричала Миднайт, пытаясь вырвать руку из железной хватки воина.
Келемвар на миг остолбенел, но постепенно его зеленые глаза засветились пониманием. Он чуть ослабил хватку, но полностью чародейку не отпустил.
– Миднайт! – пробормотал Келемвар трясущимися губами. – Ты жива!
Чародейка прекратила вырываться.
– Да, Кел, – ласково сказала она. Чародейка посмотрела в глаза воина и увидала там боль и недоумение.
Келемвар отвернулся от Миднайт и, крепко зажмурив глаза, поднес ее руку к своим губам:
– Я совершил ужасную ошибку и едва не погубил тебя.
К воину подошел Адон. Миднайт улыбнулась и посмотрела на жреца, но ничего не сказала.
– Они что… мертвы? – спросил Келемвар, не открывая глаз и отворачиваясь от Миднайт. – Они все мертвы?
– Было четыре тела, – еле слышно ответил Адон, набрасывая воину на плечи одеяло. – Мы видели, как еще двое во время схватки прыгнули в реку.
Келемвар снова открыл глаза и посмотрел на жреца.
– Адон, – тихо произнес воин, – ты тоже жив. А Кайрик?
Миднайт покачала головой:
– Когда лодка перевернулась, его унесло течением.
Приподнявшись на локте, Келемвар провел ладонью по волосам Миднайт.
– Мне… жаль, – холодно сказал он.
Миднайт повернулась, чтобы взглянуть на воина, но тот уже встал и рассматривал мост. Келемвар увидел пятна крови, собранное в кучу оружие и собственные доспехи. И больше ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111