Удар ногой в подбородок унес его с дивана и переместил в угол залы, к телевизору. Черноволосый Шамиль вскочил, вставая в стойку каратэка. Егор, спокойный и уверенный, смерил его взглядом, не вынимая рук из карманов, покачал головой.
— Не влезай, парень, себе дороже обойдется.
Черноволосый прыгнул вперед, нанося удар ногой по колену Крутова и тут же рукой в лицо, однако Егор подпрыгнул вверх, пропуская ногу противника и блокируя предплечьем удар рукой, и ответил звонким, оглушающим, «штампующим» ударомшлепком ладони по макушке черноволосого.
Тот присел, хватаясь руками за голову, и Егор, толкнув его коленом, свалил на пол. Наставил палец.
— Сидеть! А то рассержусь.
Борис начал подавать признаки жизни, застонал, завозился на полу, сел, держась рукой за челюсть.
— Это тебе аванс, — подошел ближе Егор, — за «сучку». Еще раз скажешь об этой девушке гадость, вобью язык в глотку. А теперь еще раз повтори, где она.
Глаза Бориса стали осмысленными и в них, на фоне безмерного удивления, зашевелился страх.
— Пошел ты!..
Егор отвел ногу для удара, Борис в испуге вжался в угол, едва не опрокинув тумбочку с телевизором, и в это время ожил его приятель.
— А-а-а, амени баласы ахмат! — заорал он, вскакивая, хватая стул и замахиваясь.
Крутов мгновенным движением сцапал со стола банку с пивом и метнул в надвигающуюся фигуру. Банка попала в лоб Шамилю, пиво брызнуло во все стороны, черноволосый выронил стол и растянулся на полу. Егор проводил его падение взглядом, повернул голову к Борису.
— Ну?
Видимо, последний довод доконал хозяина, потому что он, все еще ощупывая вспухшую челюсть, невнятно пробубнил:
— Она в Брянске… у Георгия…
— Адрес.
Борис нехорошо усмехнулся, но от боли тут же его физиономия перекосилась, хотя глаза продолжали таить злобно-веселую искру.
— Проспект Машиностроителей, дом два. Попробуй, сунься, смельчак.
Крутов отвернулся и вышел из залы, на пороге не забыв вежливо сказать «спасибо». Раздумывая, что ему теперь делать, ехать ли сразу в Брянск или дождаться возвращения Осипа и Аксиньи, он вернулся домой, постоял в нерешительности возле машины, вышел в сад и вдруг в голове тоненько тренькнул звоночек тревоги. Кто-то наблюдал за ним, очень осторожно и тихо, на расстоянии, скорее всего в бинокль, и обнаружить эту слежку могла только никогда не дремлющая боевая интуиция профессионала.
Ощущение «пульсировало» — то появлялось, словно шею покусывал комарик, то исчезало, что объяснялось очевидно действиями наблюдателя: он то прикладывал бинокль к глазам, то опускал, а так как Егора можно было видеть в саду только с одной стороны, со стороны пруда, то он решил искупаться. Скрылся в доме, взял полотенце, тонкое одеяло и в плавках, надев темные очки, демонстрируя намерения, пошлепал босиком через огороды к пруду. Похозяйски расположился на лужайке, свободной от коровьих лепешек, расстелил одеяло и растянулся на нем навзничь, раскинув руки и ноги. К этому моменту он уже примерно знал, где скрывается наблюдатель — на одной из ракит со свисающими до земли «косами» — длинными ветвями, но теперь надо было выманить его оттуда, заставить покинуть свой пост для проверки наблюдаемого.
С минуту Крутов прислушивался к тихим птичьим трелям, к звону насекомых, шелесту листвы деревьев — ко всему тому, что называется тишиной природы, потом расширил диапазон слуха с помощью медитации и нырнул в бездну пустоты.
Сеанс внечувственного восприятия длился всего несколько секунд, выходил Егор из этого состояния гораздо дольше, несколько минут, зато теперь он точно знал, где сидит наблюдатель, знал, что он вооружен и что у него есть по крайней мере один напарник. А поскольку вылезать из убежища он не торопился, считая, что объект действительно решил позагорать и искупаться, и никуда не денется, Крутов понял, что пришла пора действовать. Он окунулся в пруд, с наслаждением полежал на воде, остужая тело и вспоминая детские забавы с постройкой плотов и охотой на местных «акул» — лягушек, потом вылез из воды и, насвистывая, перекинув через плечо полотенце, направился обратно к деревне. Однако на краю огородов вдруг свернул к группе больших ракит, возрастом наверное превосходящих Ковали, сделал вид, что хочет справить нужду, влез под шатер самого большого дерева и, не давая наблюдателю опомниться, стремительно взлетел по стволу ракиты вверх на три метра и одним ударом сбросил его на землю.
Спрыгнул следом, добавил локтем в основание черепа, так чтобы не убить, а только обездвижить. Отобрал у парня в камуфляжкостюме рацию, панорамный бинокль армейского образца, пистолет-пулемет ОЦ-22 с магазином на тридцать патронов, известный под названием «овца», и штурм-нож с зазубренной кромкой, пошлепал парня по щекам.
— Вставай, вставай, отдыхать будешь потом.
Парень зашевелился, открыл затуманенные глаза, увидел перед собой лицо того, за кем должен был наблюдать, и попытался отодвинуться. Егор прислонил его спиной к стволу ракиты, резко дернул за ухо; боль, как известно, отрезвляет.
— Кто ты, откуда, зачем следил за мной?
— Я не за вами… за деревней… у нас учения… — пробормотал постепенно приобретавший уверенность парень с коротким ежиком волос и сломанным «боксерским» носом.
Егор укоризненно покачал головой, дернул наблюдателя за ухо посильней, так что тот вскрикнул.
— Не обманывай старших, малыш, а то я тебя поставлю в угол и родителям сообщу. Имя?
— Кафельников… Леонид…
— Ух ты!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146