Я приходил с идеей, а он не давал мне успокоиться на самом
простом варианте. В процессе выковывания аранжировок нам потребовался
скрипач. В той же "Поп-Механике" они появлялись, и Сева вскоре дозвонился
до Саши Куссуля. Лучшего выбора нельзя было и представить себе. (Ходили
слухи, что Саша был правнуком Вагнера; не знаю, так ли это, но меня он
устраивал значительно больше). Работа спорилась, чай лился рекой. Были и
другие - лично-мистические - факторы, не дававшие нам успокоиться.
Телепатические кони, летающие тарелки (одну мы созерцали прямо с моей
крыши), не говоря уже о духе Петра 3, разбойно напавшего на нас в
развалинах своего дворца (хотя, с другой стороны, чего мы туда полезли? Это
все Тропилло нас затащил). Может быть, чисто музыкально не все получилось
100% идеально, но эта запись и этот альбом, по моему ощущению, были
идеальным Аквариумом 80-х годов. После "Дня" и "Детей Декабря" то, чего мы
хотели, было осуществлено.
ДЕТИ ДЕКАБРЯ
Продолжение идиллии. Ощущение того, что мы все можем. К процессу снова
подключается Курехин и запись идет, как песня. В дело идут совершенно
толкиеновские пейзажи Карелии, где я жил летом (Деревня); листы металла и
авангардно-detuned гитара (Жажда); уэльский бард 10-го века Gwyon ap
Gwernach (Кад Годдо) - и все-все-все. По Иновской технике совпадений,
флейты и хоры на "Снах" сами оказываются на ленте (мы использовали
нестертые ленты с "Мелодии"), в точной тональности и нужных местах. Все,
кто могут, сидят у меня дома по ночам, и планируют, что и как будет
делаться завтра. Саксофоны на "212" сыграны Дядей Мишей и Ляпиным. (Нижнюю
партию Ляпин играет на гитаре через что-то). Аутентичный вопль на "Она
Может Двигать" - Петр; это его дебют в пении. Ему же мы обязаны тембром
Корга на "Подводной".
РАВНОДЕНСТВИЕ
Студия Юного Техника закрылась на вечный ремонт (т.е. до дирекции,
наконец, донесли, что кружок звукозаписи обжили далеко не пионеры).
Прозорливый Андрей Владимирович (Тропилло) к этому времени давно успел
унести все мастера, сделать с них копии, талантливо замаскировать копии под
оригиналы и спрятать их в тех местах, где их должны будут искать, "если
что". Где были спрятаны сами оригиналы, никто уже и не спрашивал. Полтора
года нам было негде писаться и только шантажом мы принудили "Мелодию" дать
нам студийное время (долгая, но смешная история). Таким образом мы впервые
попали в официозную советскую студию. Хоть звукорежиссер и отнесся к нам с
неожиданной симпатией, но результат все равно получился громоздким. Жалко,
что вторая сторона должна была бы быть совсем другой; но, по вполне
определенным причинам, три необходимые песни даже не стали дописываться, их
место заняли "Золото", "Аделаида" и "Поколение Дворников" - тоже неплохие
произведения, но явно не из этого альбома. В "Дереве" потребовался
аккордеон, и Гаккель привел Сережу Щуракова, знакомого ему по той же
"Поп-Механике". После смерти Саши Куссуля образовалось пустое место, там,
где должна быть скрипка. Новой струнной секцией стали Андрей Решетин
("Рюша") и Ваня Воропаев; они были Куссулевскими знакомыми и как-то играли
с ним - для нас это было достаточной рекомендацией. Остается добавить, что
оркестр крумхорнов и т.п. был услышан на улице и без лишних проволочек
приглашен в студию. "Равноденствие" было лебединой песней Аквариума 80-х
годов. Мы уже не вмещались в одну группу - нас физически было слишком
много, со слишком разными интересами и подходом к делу. Сакмаров был прав,
когда определил "Равноденствие", как гимн. Время звало двигаться дальше.
RADIO LONDON
Лондонская интерлюдия 1990 года. Почти все записано в домашней студии
басиста "Eurhytmics" Чучо Мерчана, как демо для follow-up к "Radio
Silence". Я играл на гитарах и пел, он программировал компьютер и играл на
басу; каждая песня занимала не больше двух дней. Специально для помощи в
писании музыки к нам в Лондон подъехал Гаккель; на записи его не слышно, но
каждую ночь при отслушивании записанного летели пух и перья. Свободными от
работы днями мы бродили по Лондону, слушали какую-нибудь антикварную музыку
или поедали кору амазонского дуба - и так далее.
По счастью, мы с японцами разошлись в выборе продюсера (имя Рэя Купера
ничего не значило для Sony, а я хотел работать именно с ним). Demo не стали
законченной пластинкой; мы с Sony полюбовно разошлись, как в море корабли.
Одной из написанных в это прекрасное время песен была "Елизавета". Еще не
видимый человеческому глазу, на горизонте брезжил "Русский Альбом".
ЧЕРНАЯ РОЗА
Отношения с кинематографом в лице любимого Сергея Александровича
Соловьева складывались так. Он говорил - Я снимаю новый фильм. Мы говорили
- А что туда было бы нужно? Он говорил - Вот вам студия Мосфильма. Пишите,
а там видно будет. Мы и писали. Что-то брали себе, что-то шло собственно в
фильм; остальное вышло на альбоме "Розы". Помимо всего остального, на
записи музыки к "Розе" впервые возникла идея "Русско-Абиссинского
Оркестра"; еще в детском, непроявленном виде, скорее как баловство - но уже
достаточно мощная для того, чтобы взять себе половину альбома. Загадка "Лоя
Быканаха" остается загадкой - откуда это взялось? Но - взялось и было
правильно. По той же схеме будет работать и настоящий Русско-Абиссинский
Оркестр. Остается добавить, что второй голос здесь - Андрей Горохов из
"Адо".
RADIO SILENCE
Мы сидели с Дэйвом на краю бассейна в его доме/студии в Лос-Анжелесе и
он сказал: "Наверняка найдутся критики, которые напишут - Стюарт испортил
то, что могло бы стать хорошим folk-rock альбомом".
1 2 3 4 5 6