Было много венков, главным образом от клиентов Бланш, включая мисс Рейнберд. (Поскольку ее имя фигурировало на дознании, от мысли послать анонимный венок мисс Рейнберд отказалась). По дороге домой мать Бланш всплакнула, а потом они с Джорджем долго сидели в кухне и пили чай, подливая в него виски. Миссис Тайлер решила в память о Бланш посадить в колумбарии розовый куст. Она даже слегка оживилась, когда они принялись обсуждать, какой сорт лучше выбрать, и Джордж, как новоявленный садовод, обещал снабдить ее соответствующими каталогами. По правде говоря, ни розу, ни урну с прахом он с Бланш никак не связывал. Когда гроб, стоявший на мраморном постаменте, начал медленно опускаться вниз и исчез, он подумал, что вот так же тонет в воде бревно во время ледохода, но осознать, что это имеет отношение к Бланш, он не мог. Для него Бланш умерла уже много дней назад. Она давно уже по ту сторону бытия, в компании со своим Генри, и Джордж искренне надеялся, что ей там хорошо, что она нашла там все, о чем мечтала. Хотя навряд ли. Наши ожидания редко оправдываюся. Выйдя от миссис Тайлер, Джордж отправился в «Красный лев» и помянул Бланш тремя-четырьмя порциями виски, а чтобы Альберт не чувствовал себя обиженным — хотя Бланш его всегда недолюбливала, — купил ему на ужин два пирога с мясом.
По пути домой, его немного развезло, и когда он сворачивал в узкий проезд, то слегка зацепил бортом за столб и поцарапал новенькой фургон. Он так разозлился на себя за эту оплошность, что решил два пирога Альберту не давать — и одним обойдется.
Дома он налил себе еще виски и стал разбирать небольшую стопку заявлений от желающих наняться к нему в помощники. Почти все они были ужасающе безграмотны. Ну, и молодежь нынче пошла, чему их только учат! От возмущения он выпил еще виски, потом сгреб письма в кучу и швырнул в огонь. Когда он добрался до спальни, то был совершенно пьян.
Последнее, что запечатлелось у него в памяти, был потолок с отставшими обоями, на который он глядел, стоя посреди комнаты в пижаме и взывая к небесам: «Пошли мне знак, Бланш! Пошли мне знак!» Откликнулась ли Бланш, осталось тайной, потому что он тут же рухнул на кровать и отключился. Когда утром, пошатываясь с похмелья, он вышел из дому, чтобы при свете дня рассмотреть поцарапанный борт, то обнаружил, что накануне забыл выключить фары, и аккумулятор сел. И в тот момент он едва не послал свою садовую затею ко всем чертям.
Глава 11
Вот уже в третий раз они собрались в просторном вестибюле учебного центра ВВС в Миддл-Уоллопе. Было четверть первого ночи. По обочинам дороги, ведущей к главному входу, горели фонари; дул теплый западный ветер. На столе в центре зала стояла широкая низкая ваза с багряно-красными карликовыми тюльпанами. Рядом лежали замшевый мешочек, лупа и ювелирные часы. Алмазы были настоящие, общей стоимостью в полмиллиона фунтов. В своем письме Коммерсант указывал, что камни требуются голубовато-белые, бесцветные и белые, все чистой воды — допускались только самые незначительные включения; оговаривалось также, что среди голубовато-белых — самая ценная разновидность алмазов — должно быть не меньше половины абсолютно безупречных камней. Если на этот раз Коммерсант явится собственной персоной, подумал Буш, то по крайней мере несколько алмазов подвергнет тщательному осмотру. В ходе нынешней, третьей по счету, вылазки ничто не будет приниматься на веру.
Грандисон, расположившись у камина, читал какую-то книжку. Сэнгвилл сидел возле телефона. Все как и в первый, и во второй раз, но положение дел в корне переменилось. Буш нисколько не сомневался, что Эдвард Шубридж и Коммерсант — одно лицо. Никто не будет знать о том, что они одержали победу благодаря чистой случайности. Мучительное чувство отчаяния и бессилия исчезло без следа. Его репутация не пострадает. И продвижение по службе ему обеспечено. В жизни каждого человека бывает полоса везения: видимо, такой период сейчас начался и для него. Разумеется, он предпочел бы добиться успеха собственными усилиями. Но сегодня удача сопутствует ему, а не Шубриджу. Сегодня все против Шубриджа — благодаря доморощенному сыщику Джорджу Ламли, который никогда не узнает, какую важную роль ему довелось сыграть, а также благодаря впечатлительной старой даме, чью совесть по прошествии многих лет разбередила судьба племянника — незаконнорожденного сына покойной сестры.
Зазвонил телефон. Сэнгвилл снял трубку выслушал и коротко ответил.
— Она едет, — сказал он, положив трубку.
— Она? — Буш не сумел скрыть удивления. Грандисон сунул книгу в карман и встал.
— Естественно. Арчер и Пейкфилд оба весили немного. С ними она могла и сама справиться — выгрузить из машины, подтащить к вертолету. Но архиепископ для нее тяжеловат. Тут требуется мужская сила.
— Она в машине. Сама ведет. Грандисон кивнул.
— Все правильно. О тех двух похищениях теперь знает каждый встречный и поперечный: в первый раз женщина, закутанная в шарф до самых глаз, во второй раз мужчина в шутовской маске… Лишний риск им не к чему. Можно нарваться на какого-нибудь чересчур памятливого таксиста, любителя погеройствовать. Эта машина наверняка краденная. Взяли с какой-нибудь стоянки по соседству, например, у больницы. Она ведь сама в прошлом врач. — И он махнул рукой в сторону двери, давая понять, что Бушу пора идти встречать гостью.
Буш вышел наружу, кляня себя за несообразительность. Умозаключения Грандисона, которыми тот не счел нужным с ним поделиться, опять оказались верными. Не бог весть как это важно, но все же он, Буш, должен был сам догадаться. (Четыре часа спустя подтвердилось, что машину угнали от военного госпиталя — в нескольких милях от центра ВВС и в пяти минутах ходьбы от станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82