Разрешите записать номер телефона?С невыразимым облегчением вздохнув, полковник впервые за все время искренне улыбнулся. Протянул капитану паркеровскую ручку и дорогой, обтянутый свиною кожей, блокнот.— Пожалуйста, капитан, заберите свое оружие. Оно, по моему приказу, тщательно вычищено и смазано…Полковник опять улыбнулся:— И, разумеется, все патроны вынуты. До единого.— Разумеется, — хмыкнул Фрост.Он проверил запасные магазины. Пусто. Осмотрел герберовский нож. Сияет. И покрыт ровным, тоненьким слоем масла. Все в полнейшем порядке.— Будьте любезны расписаться вот здесь…Фрост рассеянно повиновался.Им с ирландцем следовало елико возможно быстрее покинуть базу, добраться до телефона, по которому можно поговорить, не опасаясь чужих ушей, и дозвониться до ФБР. За казенный счет, конечно же.У Фроста и О’Хары и в мыслях не было становиться пай-мальчиками, послушно ехать в Буффало и сидеть сиднями, дожидаясь полковничьего доклада.— Что же, дружище, — ухмыльнулся капитан, поворачиваясь к ирландцу, — сдается мне, самое время откланяться и отбыть в нужном направлении…Фрост протянул полковнику руку и удостоился крепкого, любезного пожатия. Седовласый произнес “до свидания” так любезно и дружелюбно, что Фрост почти раскаялся в своей наглой и беспардонной лжи.Почти. Глава семнадцатая Один за другим Фрост проталкивал блестящие патроны с пулями в никелевых оболочках сквозь приемник магазина. Засунув на место последний заряд, капитан внимательно проверил давление пружины, отсутствие перекоса, — все, что полагается проверять в случаях исключительных, где любая заминка может обойтись неимоверно дорого. О’Хара устроился на сиденье рядом.— Вот чего терпеть не могу, — задумчиво сказал он, — так это автоматные рожки заряжать. Скучная работа. И долгая. И для пальцев утомительная.— Для твоих-то изнеженных пальчиков? — спросил Фрост. — Подковы гнуть никогда не пытался?— Даже ломал, — весело промолвил ирландец, — Но все равно, утомляет… Выкладывай.— Что?— Что поведал тебе подыхавший террорист.— Ну, приятель, тогда тебе придется либо по долгу службы выдать меня канадцам, либо плюнуть на служебный долг и самому попасть в беду.— Я хочу помочь.— Ты себя погубишь.— Я хочу помочь. Но тогда придется завтра же вызывать по радио самолет-амфибию и удирать на юг. Иначе нам не обобраться неприятностей.Фрост начал трудиться над следующим рожком.— Видишь ли, — произнес он задумчиво, — Канадской Конной мы станем поперек горла потому, что задерживаемся в этой стране. Террористам — уже стали; сам знаешь, почему. Твоему родному ФБР — потому, что не желаем возвращаться домой, и дерзко хулиганим в сопредельном государстве. Израильтянам… Эй, а как насчет старых добрых израильтян? Куда они, любопытно знать, подевались?Фрост прервал работу и посмотрел на О’Хару.— Шатаются где-нибудь, ищут банду Баадер-Мейнхофа, ножи вострят, автоматы чистят… Не могу сказать, будто виню этих ребят.— Израильтяне и вообще-то прекрасные ребята, — вздохнул Фрост, припомнив госпиталь, где его выхаживали после бирманской драмы. — Отличные врачи. Превосходные бойцы — и мужчины, и женщины. Лучше было бы работать с ними в союзе, а не уподобляться собакам, которые кость не поделили.— Давай попробуем…— Не получится, — вздохнул Фрост. — У них своя работа. Они обязаны выполнить ее. И выполнить, по-видимому, тайно. Точка, период.— Н-да…Несколько минут миновали в задумчивом безмолвии.— Вот и все, — промолвил Фрост, поставив на место последний патрон. — А хорошо-то как! Без оружия чувствуешь себя голым. Неприлично голым.— Фрост, — медленно и раздельно сказал Майк О’Хара, — что ты узнал от бандита?— Твое любопытство переходит границы приличия, — вздохнул капитан. — И уж совершенно точно до добра не доведет…Когда Фрост завершил свой полуминутный отчет, О’Хара печально улыбнулся:— Да ты и впрямь любишь эту женщину, Хэнк. Очень любишь. И мне тебя жаль. Понимаю, как чувствует себя человек, если…— Довольно, Майк, — попросил наемник.— Разумеется.О’Хара извлек собственный смит-и-вессон, принялся перезаряжать барабан — патрон за патроном, не пользуясь полукруглыми обоймами, позволявшими делать это в два приема.— Что сей сон означает? — полюбопытствовал Фрост.— Предпочитаю крупнокалиберные револьверы, — ответил О’Хара.— Да нет же, что значит вот это?— Девятимиллиметровая пуля из короткого ствола бьет не столь точно, зато куда сокрушительнее.Заподозривший истину Фрост мысленно ухмыльнулся и продолжил, начиная наслаждаться преднамеренной бессмысленностью шуточной беседы, какие часто заводят меж собою добрые приятели:— Видишь ли, промах из “магнума” куда менее эффективен, чем прямое попадание даже из малокалиберного пистолета… Что значат нынешние твои действия?— Что я заряжаю револьвер.— Зачем?— Затем, что я не промахиваюсь. Как правило… А если промахиваюсь — помалкиваю об этом.— Эй, Майк…— Что?— Как себя чувствует желудок? Я имею в виду твой желудок. Ежели не ошибаюсь, в нем проделали отверстие, природой не предусмотренное. И совсем недавно.— Желудок мой завязывается узлами. Всевозможными. Простыми. Прямыми. Двойными морскими. И что же?— При этом ты намереваешься мне помочь?— Кое-кто, — ядовито заметил О’Хара, — поработал землеройкой, будучи ранен в руку и ногу. Потом ползал, как уж, прыгал, словно тушканчик, бегал, точно гепард… Ничего, обошлось, кажется…Фрост закурил.О’Хара покосился на него и недовольно пробурчал:— Бросай свою дурацкую привычку. Подрывает здоровье и сокращает жизнь.Наемник посмотрел на федерального агента, и оба начали безудержно смеяться, разряжая все накопившееся в последние дни и, особенно, часы, напряжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49