За голубыми операторскими пультами в модерновых вращающихся креслах сидели четыре парня и две девушки. Все сверкало безукоризненной чистотой: обтекаемые панели, пол из кремовой и голубой плитки, белые халаты, казавшиеся здесь чуть сиреневатыми, как высокогорный снег в раннее утро.Над машинным залом находилась застекленная, похожая на большой аквариум комната. Там стояли канцелярские столы, чертежные кульманы, шкафы с рулонами бумаги. Единственная непрозрачная стена целиком была занята всевозможными реле, регуляторами, осциллографами и потенциометрами, контролирующими работу машин. На каждом столе была электронная считалка.Сюда-то и поднялся Люсин по стальным ступеням ажурной лестницы, узким винтом обвивающей белую трубу. В НТО он уже давно считался своим человеком и даже имел собственный халат, который висел в шкафчике лаборантки Тани, занимавшейся хромотографией на бумаге.Стол Гургена стоял в глубине «аквариума», под электронными часами без стрелок, на которых, как в метро, вспыхивали и пропадали огоньки цифр. Люсина всегда удивляло, что Гурген вместо считалки — такая же была и у Ковского — пользуется арифмометром «Феликс». Видимо, он так привык. И вообще в этом кибернетическом храме простейшие вычисления проделывались самым примитивным образом. Единственным орудием здешних интеллектуалов была шариковая ручка.— Вы точны, Люсин, и это делает вам честь! — сказал Гурген, вставая из-за стола. — Садитесь.Люсин посмотрел на электронное табло: 8.15.— Что-нибудь удалось, Гурий? — спросил он и взял свободный стул.— Я обдумал ваше дело, но ничего не решил. Мне не хватает некоторых данных. Я думаю, мы можем попробовать составить алгоритм вместе. Как вы к этому отнесетесь?— Очень даже хорошо. Мне всегда хотелось посмотреть, как это делается. Но в математике я, как говорится, ни бум-бум.— Математика тут ни при чем. Чистейшая логика, а мыслите вы как будто логично.— Благодарю, — улыбнулся Люсин.— Значит, так. — Гурген взял листок бумаги. — План дачи, который вы нарисовали, я изучил. Но так и не знаю, сколько всего было участников.— Я тоже не знаю, хотя очень бы хотел знать.— М-да, это хуже… Ну ничего! Вы же не ждете от меня чуда? В отличие от некоторых ваших коллег, которые разделяют распространенное суеверие, что наша задача — вычислить преступника, вы же разумный человек, Люсин?— Вы совсем захвалили меня сегодня, Гурий.— Отчего же? Я говорю то, что есть… Единственное, что мы с вами можем, — это очертить более-менее вероятный круг лиц, чьи действия — я имею в виду манеру, логику, очередность операций и так далее — подпадают под один алгоритм.— На безрыбье и рак — рыба.— В таком случае, все отлично. Приступим. Сколько их было, значит, вы не знаете…— Точно не знаю.— А предположительно?— Двое. Это наиболее вероятное число.— Пусть так… Тогда давайте запишем, кто у нас есть: специалист по окнам, его подручный и жертва. — Он тут же обозначил их буквами — X, Y, N, соответственно. — Теперь попробуем расчленить сам процесс…В итоге у Гургена получилась следующая запись:A. Проследить, где находится Pa. Отсутствует в Жаворонках?N: на даче или в городе.B. Склонить Y к соучастию Pb. Пойдет Y на дело?в ограблении.C. Скрытно подойти к Pc. Видел ли кто-нибудь?объекту.D. Когда на соседних дачах Pd. Погашен ли свет?погасят свет, открыть Pd. Открыли дверь?парадную дверь.E. Если условие D невыполнимо, Pe. Взломали черный ход?взломать черный ход (дверь заколочена изнутри).F. Если условие E невыполнимо, Pf. Проникновение затруднено?проникнуть в дом через трубу камина.G. Если условие E невыполнимо, Pg. Проникновение возможно?залезть в окно. Если нельзя вырезать или тихо выдавить стекло извне, удалить замазку.H. Похитить N и его вещи. Ph. Похищение состоялось?K. Если обстановка позволяет, Pk. Обстановка позволяет?вмазать стекло на место.L. Покинуть объект.— Вы согласны с этим? — спросил он, после того как Люсин прочитал запись. — Все понятно?— В принципе да… Мне не совсем ясно только, зачем понадобились вам D, E и F, если достоверно известно, что в дом залезли через окно, а не через камин, а на дверях не обнаружены следы взлома?— А как, по-вашему, действовал преступник? Он что, сразу же решил вынуть стекло, заранее отбросив другие, быть может, более легкие варианты?— Нет, конечно, он, видимо, все разведал, изучил.— Значит, он все же имел в виду, хотя по размышлении и отбросил то, что мы обозначили позициями D, E, F? Так?— Так, — вынужден был признать Люсин.— Чего же вы тогда хотите? Как иначе можно записать логический ход противника, как вы называете, — его почерк?— Вы правы. Гурий. Я принимаю вашу запись.— В таком случае, весь ход событий может быть представлен следующим образом.Гурген взял у Люсина запись и вывел итог:(см. прилагаемый рисунок)— Понимаете? — спросил он, перебрасывая обратно листок. — Если условие исполнено, стрелка направлена вверх, и соответственно наоборот. Алгоритм как бы назначает очередность возможных операций и управляет ею.— Прекрасно, — сказал Люсин. — А что дальше?Он понимал смысл проделанных Гургеном операций, хотя и было ему не совсем ясно, зачем нужна вся эта буквенная алгебра с ее системой стрелок, когда сама картина преступления предельно проста. Видимо, этого требовала специфика машинного интеллекта.— Советую взять этот способ на вооружение. Он удобен для детального анализа самого преступления и подготовки к нему, манеры проведения операции, сокрытия следов и так далее.— Да, — согласился Люсин. — На первых порах, когда преступник неизвестен и многое еще не ясно, приходится строить слишком много гипотез. Здесь легко впасть в ошибку, а логическая запись все же как-то дисциплинирует… Но что же последует дальше, Гурий?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28