Нет, не читает. Так же, как и Гея, и никто из Второго Основания. Чтение мыслей в смысле подслушивания, это не то, что делаем сейчас или будем делать в обозримом будущем. Мы можем регистрировать, интерпретировать и манипулировать эмоциями, но это вовсе не одно и то же.
– Откуда вам знать, что она не может делать того, чего не можете делать вы?
– Потому что, как вы только что сказали, я знаю это.
– Возможно, она манипулирует вами, так что вы не знаете о том, что она может.
Блисс закатила глаза вверх.
– Будьте же разумны, Тревиз. Даже если у нее есть необычные способности, она ничего не сможет сделать со мной, потому что я не Блисс, а Гея. Вы постоянно забываете это. Вы знаете, что такое ментальная инерция целой планеты? По-вашему, один изолянт, даже талантливый, справится с ней?
– Вам известно не все, Блисс, поэтому не будьте излишне самоуверенны, – угрюмо сказал Тревиз. – Эта… она была с нами не очень долго. За это время я не смог бы выучить даже начатков языка, однако она уже говорит на Галактическом в совершенстве и с фактически полным словарем. Да, я знаю, что вы помогаете ей, но хочу, чтобы это кончилось.
– Я говорила вам, что помогаю ей, но говорила и о том, что она пугающе разумна. Разумна настолько, что я с радостью сделала бы ее частью Геи. Конечно, если это возможно, и она еще достаточно молода. Мы должны узнать о солярианах все, чтобы в конце концов, возможно, поглотить весь их мир. Это было бы очень полезно для нас.
– А вам не приходило в голову, что соляриане патологические изолянты, даже по моим понятиям?
– Они не будут ими, став частью Геи.
– Думаю, вы ошибаетесь, Блисс. По-моему, ребенок-солярианин опасен, и вы должны избавиться от него.
– Как? Выкинуть через воздушный шлюз? Убить ее, разрезать и добавлять в пищу?
– Блисс!!! – воскликнул Пилорат.
– Это отвратительно и совершенно неуместно, – сказал Тревиз и прислушался. Флейта звучала идеально, и они заговорили полушепотом. – Когда все кончится, мы должны вернуть ее на Солярию и убедиться, что Солярия навсегда отрезана от остальной Галактики. Мне самому кажется, что она должна быть уничтожена. Я не верю ей и боюсь ее.
Блисс недолго подумала и сказала:
– Тревиз, я знаю, что вы умеете принимать верные решения, но знаю и то, что вы испытываете антипатию к Фоллом с самого начала. Возможно, причина в том, что на Солярии вас оскорбили и в результате вы возненавидели планету и ее обитателей. Я не могу сказать этого с уверенностью, поскольку не должна вмешиваться в ваш разум. Однако вспомните, что если бы мы не взяли Фоллом с собой, то до сих пор оставались бы на Альфе – мертвые и, вероятно, похороненные.
– Я знаю это, Блисс, и все же…
– А ее разумность достойна восхищения, а не зависти..
– Я и не завидую ей. Я ее боюсь.
– Ее разумности?
Тревиз задумчиво облизал губы.
– Ну… не совсем.
– Тогда чего?
– Не знаю, Блисс. Если бы я знал, чего боюсь, то не боялся бы этого. Это что-то, чего я не совсем понимаю. – Его голос звучал все тише, как будто он говорил сам с собой. – Похоже, Галактика полна вещей, которых я не понимаю. Почему я выбрал Гею? Почему должен найти Землю? Есть ли пропущенное предположение в психоистории? И на вершине всего этого – почему Фоллом заставляет меня чувствовать себя беспокойно?
– К несчастью, – сказала Блисс, – я не могу ответить на эти вопросы.
– Она поднялась и вышла из комнаты.
Пилорат посмотрел ей вслед, потом сказал:
– Все не так уж мрачно, Голан. Мы все ближе и ближе к Земле и, как только достигнем ее, все тайны, возможно, разрешатся. И, кстати, нет никаких попыток удержать нас от достижения ее.
Тревиз быстро взглянул на него и произнес, понизив голос:
– Я бы предпочел, чтобы они были.
– Вы? – удивился Пилорат. – Почему вы хотите этого?
– Честно говоря, я был бы рад проявлению жизни.
Глаза Пилората широко раскрылись.
– Значит, вы все-таки обнаружили, что Земля радиоактивна?
– Не совсем. Однако, она теплая. Теплее, чем я ожидал.
– Это так плохо?
– Не обязательно. Она может быть теплой, но это не обязательно делает ее необитаемой. Облачный покров густой и явно есть водяные пары, так что эти тучи вместе с большим водяным океаном могут сохранять ее пригодной для жизни, невзирая на температуру, которую мы рассчитываем по микроволновому излучению. И все-таки я не уверен. Это так…
– Да, Голан?
– Если Земля радиоактивна, это хорошо сочетается с тем, что она теплее, чем ожидалось.
– Но это не имеет обратной силы, не так ли? Если она теплее, чем ожидалось, это не обязательно означает, что она радиоактивна.
– Вы правы, не означает. – Тревиз заставил себя улыбнуться. – Не нужно гадать, Яков. Через день или два я смогу сказать об этом больше, и мы узнаем наверняка.


91

Когда Блисс вошла в комнату, Фоллом сидела на кровати глубоко задумавшись. Она коротко взглянула на девушку и снова уставилась в пол.
– В чем дело, Фоллом? – тихо спросила Блисс.
– Почему Тревиз так не любит меня?
– А что заставляет тебя думать так?
– Он смотрит на меня с беспокойством… Это слово подходит?
– Да, оно подходит.
– Когда я рядом с ним, он смотрит на меня с беспокойством. Его лицо всегда слегка искажено.
– Тревизу очень тяжело сейчас, Фоллом.
– Потому что он ищет Землю?
– Да.
Фоллом немного подумала, затем сказала:
– Он особенно беспокоен, когда я заставляю что-нибудь двигаться.
Блисс поджала губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142