Лайон, ты сможешь выяснить, кто меня ранил?– В конечном счете смогу.Кристина нахмурилась:– Какое это имеет значение?– Лайон любит поломать голову, – заявил Рон. – Насколько я помню, балкон Бейкера возвышается над террасой на добрых пятьдесят футов. Кто бы это ни был, он должен был…– Двадцать футов, Рон, – перебил Лайон. – И на балкон нельзя было взобраться. Перила там слишком слабые.– Значит, этот человек должен был прятаться где-то за вами, – сказал Рон, пожав плечами. – Нет, это совершенно непонятно. Впрочем, слава Богу, он не очень-то меток.– Почему вы так думаете? – спросила Кристина.– Он же не убил меня!– О, я думаю, он и не собирался вас убивать. Возможно, он лишь хотел заставить вас бросить оружие.Кристина вдруг поняла, что говорит слишком уверенно. Лайон уставился на нее со странным и напряженным выражением лица.– Это просто мое предположение, – быстро добавила она. – Вполне возможно, что я ошибаюсь и он не умеет бросать нож.– Почему ты решила заняться раной Рона? – спросил Лайон.– Да, почему? – поддержал его Рон.– Вы меня обижаете, – заявила Кристина. – Вас ранили, и я просто хотела помочь вам.– Это единственная причина? – поинтересовался Лайон.– Ну, было еще кое-что, – призналась Кристина. Она отошла к двери и продолжила:– Разве вы не говорили мне, что вы – единственный друг Лайона?– Я мог сказать подобное, – признал Рон.– Да, вы сказали, – подтвердила. Кристина. – Я никогда ничего не забываю, похвасталась она. – Мне кажется, что Лайон нуждается в друзьях. Я сохраню ваш секрет, Рон, а вы должны обещать мне не говорить никому о моем визите. Графиня непременно расстроится.– Он тоже недостоин? – спросил Лайои так, будто это его чрезвычайно развеселило.– Недостоин? Чего?Кристина оставила вопрос без внимания и направилась к выходу.– Кристина!Вкрадчивый голос Лайона остановил ее.– Да, Лайон?– Я ничего не обещал.– Не обещали?– Нет.– О, но вы же… вовсе не общаетесь с графиней. С какой стати вам говорить ей…– Я провожу тебя домой, любовь моя.– Я не ваша любовь.– Нет, моя.– Я, правда, предпочитаю пойти пешком.– Рон, как ты думаешь, что скажет графиня, когда я сообщу ей, что ее племянница пешком разгуливает по городу, навещая…– Вы пользуетесь недостойными методами, Лайон. Это печально.– Я никогда не боролся честно.Ее пораженный возглас эхом разнесся по кабинету.– – Я буду ждать вас в холле, мерзкий вы человек. – Кристина хлопнула дверью, демонстрируя свое возмущение.– Она совсем не такая, какой кажется на первый взгляд, – заметил Рон. – Она назвала нас англичанами так, словно мы иностранцы. Тебе это понятно?– Ничего из того, что говорит Кристина, нельзя понять, если не принять во внимание тот факт, что она воспитывалась не здесь, – заметил Лайон, встал и направился к двери. – Наслаждайся бренди, Рон, пока я буду снова воевать.– Воевать? О чем ты?– Не о чем, а о ком, Рон. О Кристине, если быть точным.Смех Рона сопровождал Лайона до самой двери. Кристина стояла у выхода, скрестив руки на груди, и даже не пыталась скрыть свое раздражение,– Готова, Кристина?– Нет. Я ненавижу кареты, Лайон. Пожалуйста, позволь мне отправиться домой пешком. Это совсем рядом, всего несколько улиц.– Конечно, ты ненавидишь кареты, – сказал Лайон голосом, полным веселья. – Как же я не понял этого раньше? – И он взял ее под локоть. Он не столько сопровождал, сколько тащил ее к своему экипажу. Когда они наконец у строились друг против друга, Лайон спросил:– Может, кареты приводят тебя в такое же смятение, как и седло?– О нет! Мне просто не нравится такое ограниченное пространство. Оно душит. Вы ведь не собирались говорить графине, что я ушла из дома без разрешения?– Нет, – признался Лайон. – Ты боишься графиню, Кристина?– Нет, не боюсь. Но она единственная моя родственница, и я не хочу расстраивать ее.– Ты родилась во Франции? – спросил Лайон. Наклонившись, он взял ее за руки.Его голос, его улыбка подбадривали и успокаивали, но Кристину это не ввело в заблуждение. Она понимала, что он хочет застать ее врасплох.– Когда вы решаете узнать что-то, вы ни за что не отступитесь, да?– Да, это так, моя дорогая.– Вы бессовестный. Прекратите улыбаться. Я же оскорбила вас, не правда ли?– Ты родилась во Франции?– Да, – солгала она. – Ну, теперь вы довольны? Теперь вы оставите свои бесконечные расспросы?– Почему тебя так беспокоят вопросы о твоем прошлом?– Я только пытаюсь защититься от вмешательства в мою личную жизнь.– Ты жила со своей матерью?Кристине подумалось, что он словно пес, почуявший мясную косточку и намеревающийся во что бы то ни стало ею завладеть. Пора было удовлетворить его любопытство.– Очень добрая супружеская чета Саммертонов воспитала меня. Они были англичане, но любили путешествовать. Я объездила весь мир, Лайон. Мистер Саммертон предпочитал говорить по-французски, и этот язык мне более привычен.Напряжение постепенно покидало ее. По сочувствующему виду Лайона она поняла, что он поверил ей.– Как вам известно, с графиней бывает трудно. Она поссорилась с Саммертонами и запрещает мне говорить о них. Наверное, она хочет, чтобы все думали, будто она сама воспитала меня, – добавила Кристина с серьезным выражением лица. – Поскольку тетя Патриция не разрешает мне сказать правду, а лгать я совсем не умею, то я решила, что лучше всего будет вообще ничего не говорить о моем прошлом. Вы удовлетворены?Лайон откинулся на спинку сидения. Он кивнул, явно довольный ее признанием.– Как ты познакомилась с Саммертонами?– Они были близкими друзьями моей мамы, – ответила Кристина, вновь улыбнувшись ему. – Когда мне исполнилось два года, мама заболела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108