Джек фыркнул.
– Особенно в ваших газетах. Но вы сами видите, что мисс Силвер не похожа на особу легкого поведения. Ваш рассказ со всеми этими необоснованными заявлениями опорочил ее репутацию – и мою, конечно, тоже, – не говоря уже о том, что он бросил тень сомнения на законность происхождения бедной невинной сиротки.
Бедная невинная сиротка занималась тем, что рассыпала целый поднос с набором, уже готовым для печатания завтрашнего номера.
– Внешность тоже бывает обманчива, – не уступал издатель. – Шекспир пользовался только мужчинами-актерами, как вы знаете. Это не делало его Джульетту настоящей леди.
Джек сунул под тонкий нос этого типа остальные документы Берквиста.
– Здесь сказано, что вы обязаны напечатать опровержение; либо вас ждет судебное преследование. Отец мисс Харриет Хилдебранд погиб на поле боя. Я ее опекун. Мисс Силвер – ее гувернантка. Это проще простого. Напишите в завтрашний выпуск один параграф, сообщающий об этих фактах, и скандал утихнет.
– Не знаю. – Хэпворт притворился, что думает. – Следующий выпуск уже набран. Внести поправку стоит денег.
Элли решила не упоминать о том, что поправки уже были внесены – набор завтрашнего выпуска «Лондонского наблюдателя» лежал на полу и походил на беспорядочную груду.
Однако Джек спросил:
– Сколько будет стоить внести новый параграф?
– Вы ведь не собираетесь заплатить ему за опровержение лжи? – Элли была в ужасе от самой этой идеи. Это все равно что платить лжесвидетелю за то, что он совершил преступление своим лжесвидетельством. Джек, чего доброго, предложит награду тому, кто развел огонь за то, что тот не сжег весь дом дотла.
– Так будет быстрее, чем ждать, пока его заставит это сделать суд. И дешевле. Как вы понимаете, Берквист тоже работает не бесплатно. – Он опустошил свой тощий кошелек. – Десять шиллингов – все, что у меня есть. Хотите – берите, хотите – нет, но в таком случае ждите, что к вам явятся мировые судьи и прикроют вашу газетенку.
– Как, затыкать рот свободной речи и правам прессы?! Правительство не посмеет после того, что сделали французы. – И шиллинги исчезли.
– Неблаговидный поступок, вот что это такое, – сказала Элли, кипя от злости.
– Согласен, – ответил Хэпворт с ухмылкой, показав больше своих желтых зубов, чем ей хотелось бы видеть. – Однако другой джентльмен заплатил мне двадцать.
– Кто-то еще заплатил вам за то, чтобы вы напечатали опровержение?
– Вот именно. Секретарь его светлости.
Элли вынула из своего кармана драгоценный шиллинг.
– Кто?
– Да ясно кто – ваш дед, маркиз Монтфорд.
Элли улыбнулась, у нее отлегло от сердца. Все-таки кровь не вода и не газетные чернила. У нее есть родные, и она была права, решив отдаться на милость и гостеприимство его светлости.
Элли гордо улыбнулась Джеку.
– Лорд Монтфорд в самом деле печется обо мне.
– Ага, – сказал Хэпворт. – Уж так печется, что заплатил мне за публикацию сообщения, что его внучка умерла.
Глава 16
– Как он смеет!
– А вы что же, думали, что владелец скандальной газетенки окажется достойным человеком? Он занимается своим делом для того, чтобы получать деньги, а не отказываться от них. – Джек взял Элли за руку и подвел к карете. В соседнем доме уже отдернули оконные занавески. Одному небу было известно, что подумали бы зеваки, увидев разъяренную, плохо одетую особу, устроившую сцену прямо на улице.
– Я не о нем. Я имею в виду маркиза Монтфорда. Как мог мой родной дед заплатить кому-то, чтобы тот объявил о моей смерти?
Джек придержал дверцу кареты, надеясь, что Элли усядется в нее прежде, чем их заметит Рашель из своего окна, которое находилось над помещением редакции. Ему совершенно не хотелось возиться еще с одной разозлившейся женщиной.
– Для него это так.
Однако Элли не села в карету.
– Но я жива!
– Конечно, жива. – Хотя в большей степени, чем этого хотелось бы некоему джентльмену… – И Хэпворту придется сообщить об этом.
Миссис Крандалл уже сидела в карете. Харриет…
– Черт побери, постреленок, отойди от лошади, пока она тебя не затоптала! Она не привыкла к детям.
– А можно мне покататься на ней?
– Конечно, нет!
– А я считаю, капитан, что вы должны подумать об этом, – сказала Элли. – Мне кажется, это очень хорошая мысль. Посадите Харриет перед собой и поезжайте в парк. Покажите, как вы горды тем, что ее отдали вам под опеку. Представьте ее своим знакомым как дочь вашего павшего в сражении друга. Покажите обществу, что нет ничего постыдного ни в ее происхождении, ни в вашем опекунстве.
– Прекрасно, мы все можем поехать туда в карете.
– Нет, у меня есть другие дела, – сказала Элл и, направляясь к углу дома. – Если вы хотите взять карету, я найму извозчика.
– Вы ведь не намерены снова отправиться искать место? Подождите хотя бы опровержения. Тогда у вас будет больше возможностей. – У какого-нибудь пигмея, охотника за головами, было больше шансов устроиться гувернанткой, чем у мисс Силвер. – Через пару дней я получу письмо от брата. Он или его жена, возможно, знают, где есть место учительницы.
– Мое дело не относится к поискам работы. Это дело жизни или смерти. Моей. Или Монтфорда.
Убийственное выражение глаз мисс Силвер вызвало у Джека большие сомнения. Господи, если она накинется на лорда Монтфорда, они никогда не покончат со скандалом, сколько бы денег он ни потратил. Но, к его сожалению, чопорная и строгая особа превратилась в мегеру прямо у него на глазах – и на глазах у всех зевак.
– Давайте сядем в карету и все обсудим.
Элл и дернула головой в знак согласия, но в карету не села, а подошла к кучеру.
– Джеймс, вы знаете, где находится дом Монтфорда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89