Прикосновение легких горячих ладоней возбудило Кэла чрезмерно.
— Подожди, — прошептал он, на мгновение отрываясь от ее губ, и быстро стянул с себя куртку. Одной рукой он обнимал жену за талию, а другой стал расстегивать рубашку, не сводя глаз с ее взволнованного лица.
Нора едва сдерживала себя, дыхание ее прерывалось, кровь стучала в висках. Во взгляде, который она не сводила с Кэла горели такой восторг и такая жадность, что тот задрожал от страсти. Шумно вздохнув, Кал сорвал с себя рубашку и прижал руки жены к своей груди. Дыхание их смешалось.
— О, дорогая, — взволнованно прошептал Кэл и впился в губы Норы долгим поцелуем. Нора прильнула к мужу всем телом, крепко прижимаясь бедрами, ощущая, как поднятая накатившей волной страсти его твердая плоть прижимается к ее животу в том месте, где должен был находиться их ребенок.
Кэл обхватил ее бедра, словно в обольстительном танце быстрыми резкими толчками прижимаясь все теснее. Нора застонала под его настойчивыми губами.
Жар, обхвативший их, стал обжигающим. Нора почувствовала, как требовательными движениями Кэл расстегивает ее платье, и прогнулась, чтобы облегчить ему поиск многочисленных пуговичек. Тело ее дрожало от желания. Из-под спущенного с плеч платья забелели кружева корсета. Кэл засмеялся, громко проклиная строгость общественных правил. После некоторых усилий он расшнуровал корсет и с удовольствием бросил в угол купе.
Нора не пыталась прикрыть обнаженную грудь под пристальным взглядом мужа. Она уже не смущалась, удовольствие смешалось в ней с любопытством. Кэл осторожно коснулся розового ореола на вершине одной груди и повел пальцем по бледно-голубой вене к ключице, чувствуя страстную дрожь, вызываемую его прикосновением.
— Мои груди… они изменились, — заикаясь, прошептала Нора. — Я не знаю, почему. Я не могу спрашивать об этом мужчину, даже доктора.
Большим пальцем Кэл продолжал водить по окружности ее груди, губы его невольно растянулись в улыбку.
— Ты можешь спросить об этом меня. Скотоводы хорошо разбираются в признаках беременности и все знают о родах, перемены в корове не слишком отличаются от перемен в женщине. Вот по этим сосудам, — Кэл показал на ставшие заметными вены, — увеличивается приток крови к груди, чтобы она вырабатывала больше молока, необходимого для нашего ребенка. А он, — продолжил он, лаская сосок, пока тот не затвердел, — тоже увеличивается, чтобы ребенку было удобнее сосать грудь.
От возникшей в ее воображении картины и нежного проникновенного голоса Кэла, у Норы подогнулись колени.
— Никогда раньше я не представляла… — пробормотала она.
Кэл приподнял жену и посадил себе на колени. Сильной рукой он настойчиво ласкал ее грудь.
— У тебя кожа, как атлас, — тихо прошептал он, — и пахнет розами. Я хочу чувствовать тебя каждой частичкой моего тела, Нора. Хочу, чтобы ты лежала подо мной, чтобы мои бедра скользили между твоих ног, чтобы я мог проникнуть глубоко-глубоко в тебя…
— Кэл! — Пылающим лицом Нора прижалась к груди мужа, смущенная свободой и непринужденностью, с какой он говорил о столь откровенных вещах. Как ни странно, в его устах это звучало естественно и не казалось неприличным.
— Какая стеснительная у меня женушка, — прошептал он ей на ухо. — Но какая чувствительная к моим ласкам! Прижмись ко мне крепче, дорогая, я хочу почувствовать тебя каждой своей клеточкой. Прошло так много времени с того единственного раза, когда мы были вместе.
Кэл повернул ее к себе лицом и, глядя прямо в глаза, начал слегка покачиваться, щекоча густыми волосами на своей груди ее нежную грудь.
— Тебе приятно, не правда ли? — осторожно спросил он.
Нора не нашлась, что ответить, и это вызвало у Кэла легкую улыбку.
— Леди не должна признаваться в темных страстях, — решил он поддразнить Нору.
— Считается, что порядочная женщина не должна испытывать удовольствия от подобных вещей, — с беспокойством ответила она. Кэл рассмеялся.
— О, Нора, неужели ты так наивна? Неужели ты считаешь, что если правила приличия требуют от женщины проявлять стойкое безразличие к чувственным наслаждениям, значит, те не существуют? Скажи, неужели ты никогда не читала стихов Суинберна, в которых английский поэт восторженно воспевает страсть и любовные наслаждения?
Нора покраснела и ничего не ответила. Не поднимая глаз, она смотрела на сильную мускулистую грудь Кэла. Стремительно нахлынувшая волна страсти смела улыбку с его лица, он схватил ее голову и прижал к своей груди,
Нора чувствовала, что он весь дрожит. Может, Кэл желает большего? Она чувствовала, что ему хочется о чем-то попросить ее, но не решается, боясь испугать ее.
— Кэл, — прошептала Нора, дыхание ее прерывалось. — Я… Я сделаю все, что ты хочешь.
Закрыв глаза, Кэл громко застонал. Руки его напряглись.
— Элеонор, любимая… поцелуй меня, — прошептал он, придерживая ее голову у своей груди. — Нет, не так, малышка. Вот сюда, возьми губами… — Он пригнул ее голову к своей груди.
Эта просьба сначала поразила и ошеломила Нору, но затем она переполнилась наслаждением, слыша громкие стоны наслаждения, вырывавшиеся из груди ее мужа. Она целовала небольшой твердый сосок, ощущала влажность его кожи, жесткие волосы на груди и бешеный стук сердца. Все-таки замужество — восхитительная вещь, подумала Нора, улыбнулась и, подняв голову, заглянула в светлые сверкающие глаза мужа.
— Тебе нравится доставлять мне удовольствие? — горячо шептал Кэл. — Нравится, когда я подчиняюсь твоей власти?
Нора кивнула, она так часто дышала, что не могла произнести ни слова.
— Тогда еще раз сделай так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98