– Больше всех Мальвина ненавидела Нэн, – продолжала Тесс. – И вот однажды – леди Маргарет еще не оправилась от простуды – она увидела Хью и Нэн, когда те играли на галерее и смеялись. Этого ты не могла перенести, Мальвина. Ты схватила Хью и силком утащила его. Он кричал, ты унесла мальчика в башню и закрыла дверь, чтобы мать не могла услышать его криков. Но он все кричал и кричал, пока ты тянула его по лестнице – сюда, не правда ли? А потом, когда ты уже не знала, что делать, он вырвался – или ты толкнула его?
– Нет, – прошептала Мальвина. – Нет, клянусь Господом, этого я не делала. Он вырвался из моих рук – и упал… здесь… через перила…
Она закрыла лицо руками и зарыдала.
Хью, увидев, что Мальвина плачет, присел на корточки и положил голову ей на колени. Лорд Трегарон стоял, как громом пораженный. Деймон подошел к жене и взял ее за руку.
– Большую часть я вытянула из Нэн, остальное додумала сама. Естественно, поначалу Мальвина надеялась, что ребенок оправится от падения. Но после того как леди Маргарет, убедившись, что ее сын останется слабоумным, выбежала из дома и умерла от родов, Мальвина уже не отважилась рассказать лорду Трегарону всю правду.
– Если бы Хью умер… клянусь, я рассказала бы в письме милорду все и вернулась бы на родину… Но Хью рос, и я отдала ему всю свою жизнь, каждый час, каждую минуту. Я любила его больше, чем мать может любить своего ребенка. За свой грех я наказана, уж можете мне поверить. Или думаете, легко двадцать три года жить с этим грузом на совести?
Лорд Трегарон сделал шаг вперед и, тронув за плечи стоявшего на коленях монаха, осторожно поднял его.
– Хью, – дрожащим голосом произнес он. – Хью, мой сын…
А Хью учтиво поклонился, как его учила Мальвина.
– Добрый день, папа, – раздался его высокий детский голос.
И затем повторил еще раз:
– Добрый день, папа.
У лорда Трегарона набежали слезы на глаза, он обнял стоявшего перед ним сына и поцеловал его в лоб.
Деймон вывел Тесс из комнаты на лестницу.
– Пойдем, оставим их одних. Благодаря тебе ушли несправедливость и горечь прошедших лет…
Покинув башню, он повел жену по галерее мимо ее комнаты в свою.
Тесс еще ни разу здесь не была. Даже когда Деймона не было дома, она сдерживала свое любопытство. Теперь она спокойно огляделась и рассмеялась. Это было типичное обиталище мужчины, в жизни которого не было места женщинам. По стенам висели оружие и оленьи рога, на полках в деревянных подставках стояло множество курительных трубок, в комнате пахло табаком.
– Тебе здесь не нравится?
– Напротив. Для меня это лучшая в мире комната. И мне бы хотелось никогда, никогда ее не покидать.
Он прижал ее к себе и поцеловал.
– Я так и думал. Еще, когда увидел тебя на ферме со щенятами на полу, уже тогда я понял, что дни моей независимости сочтены. Когда я узнал от миссис Дженнингз то, что хотел узнать, я решил освободить тебя от гнета твоей семьи. Любым путем я добился бы приглашения в дом твоего отца. Если бы я тебя не выиграл, то посватался бы к тебе по всей форме, а если бы твой отец был против, выкрал бы тебя и увез. Так или иначе, но ты все равно стала бы моей, Тереза…
Она засмеялась.
– А разве я не хочу стать твоей? Ты просто никогда меня об этом не спрашивал.
– Непростительное упущение. Больше это не повторится.
Вновь он обнял и прижал ее к себе, и вновь их губы слились в продолжительном поцелуе.
А потом она посмотрела ему в лицо, как никогда еще не делала: без напряжения и страха, радостно и открыто.
– Тереза, – прошептал он, – какое из твоих желаний я должен выполнить в первую очередь?
– Запри двери, мой возлюбленный супруг, – без промедления ответила Тесс, – и отдай мне ключ. А уж я сама решу, вернуть ли мне его тебе когда-нибудь.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39