Служанка провела ее в просторную комнату с широкой постелью, предназначавшейся скорее всего для гостей, но Сузи не была уверена, что девушка сделала это по собственной инициативе, вероятно, Уэй отдал ей соответствующее распоряжение. Она надеялась, что все-таки проведет эту ночь одна.К ужину Сузи облачилась в скромное шелковое платье, украшенное косым рядом перламутровых пуговиц, и надела серые лакированные туфли. Приступив к макияжу, она услышала голоса, донесшиеся из гостиной, и поняла, что приехал Уэй. Она долго и тщательно подкрашивала глаза, потом бездумно листала оставленный кем-то на ночном столике журнал, оттягивая момент встречи, зная, что так или иначе ей все равно придется выйти к нему.Он стоял у высокого, наполовину забранного решеткой окна и смотрел на набережную. Строгий вечерний костюм очень ему шел. Медленно повернувшись, он окинул ее спокойным взглядом и произнес:— Вы выглядите, как всегда, очаровательно, Сузи. Не зря говорят, что вы были и остаетесь самой красивой женщиной Теларозы.Она сочла его слова дежурной любезностью и промолчала. Нимало не смутившись ее холодностью, он подошел к ней.— Сегодня с нами ужинают три пары. Вы хорошо запоминаете имена?— Не особенно.Он улыбнулся:— В таком случае я предварительно расскажу вам о них.Она с удивлением обнаружила, что внимательно вслушивается в его слова и делает в уме необходимые прикидки, как ей держаться с тем или иным незнакомцем и его досточтимой половиной, словно действительно имела право возглавлять прием. Когда он закончил, мягкое гудение лифта возвестило, что к их этажу движется перваяпара гостей.К тому времени как гостей пригласили в столовую, она осознала, что чувствует себя гораздо увереннее, чем предполагала. Уэй вел себя с ней почтительно и дружелюбно, как старинный приятель, и ее страхи рассеялись. Она почему-то предполагала, что он поставит ее в сомнительное положение, намекнув собравшимся об истинной подоплеке их отношений, но ничего подобного не произошло.Он оказался замечательным рассказчиком, и она обратила внимание, как искусно ему удавалось вовлекать в разговор дам. Беседа за столом вскоре стала общей и оживленной, и ей поневоле припомнились бесчисленные сборища, где женщины сидели словно аршин проглотив, в то время как их мужья делили проценты и осуждали налоги. К тому же эта вечеринка была первой на ее памяти, когда ей не мешал ореол славы БоббиТома. Уэй представил Сузи как президента Совета Тела-розы по образованию, ни слова не прибавив о ее знаменитом сыне, так что говорить ей пришлось о хорошо известных и наболевших делах в системе начального и среднего обучения, совсем не упоминая футбол.Однако когда гости стали разъезжаться, прежние тревоги вернулись к ней. Она пыталась выбросить из головы жуткие картинки гнусных посягательств на ее честь, которые ей подбрасывало услужливое воображение, но они возвращались к ней снова и снова. Она пыталась призвать на помощь образ общительного, жизнерадостного и добродушного Хойта, который был полной противоположностью Уэю, но тщетно — покойный муж не хотел являться пред ее внутренним взором, видимо, сильно раздраженный поведением своей легкомысленной жены.Уэй затворил дверь за последними гостями и повернулся к ней. Она вздрогнула.— Вам холодно?— Нет, благодарю. Мне хорошо.Дома она ненавидела эти моменты в конце вечеринок, когда ей приходилось брести на кухню к горе грязной посуды, но сейчас она с удовольствием встала бы у раковины, подвязавшись передником и взяв в руки мочалку, однако этим уже занималась пара вышколенных слуг.Он мягко взял ее за руку и повел обратно в гостиную.— Как ваш гольф?Гольф сейчас был очень далек от ее сознания, и вопрос смутил ее.— Когда в прошлый раз мы играли с Бобби Томом, я опередила его на один удар.— Примите мои поздравления. Сколько вы выбили? — Отпустив ее руку, он присел на диванчик и, облегченно вздохнув, ослабил узел галстука.— Восемьдесят пять.— Неплохо. Вырвать победу у такого противника совсем нелегко. Бобби Том — отличный спортсмен.— Он бьет длинно, но допускает ошибки.— У вас, наверное, хорошая школа?Она подошла к окну и посмотрела вниз — на цепочку крошечных огоньков, запутавшихся в ветвях кипарисов.— Да. Еще мой отец обучал меня этой игре.— Я это помню. Я когда-то пытался получить место носильщика клюшек в вашем кантри-клубе, но мне сказали, что надо сначала подстричься. — Он улыбнулся. — Я не пожелал расстаться с прической и стал качать газ на заправке.Она попыталась представить его стоящим с мешком клюшек в раздевалке гольф-клуба и не смогла.Он развязал галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.— Я заказал чай для нас двоих на семь тридцать утра в моем клубе. Мы можем сыграть несколько гитов.— У меня нет ни клюшек, ни обуви,— Я позабочусь об этом.— Разве вам не нужно работать?— Я сам себе хозяин, Сузи.— Я… Мне обязательно надо вернуться домой к полудню.— А что вам еще обязательно нужно сделать?Ей нечего было сказать, и она поняла, что ведет себя глупо. Ей все равно придется провести с ним какое-то время, так чего еще можно желать лучше, чем гольф?— У меня есть некоторые поручения, которые надо бы выполнить, но они, пожалуй, подождут. Гольф — это чудесно.— Хорошо.Он встал, снял пиджак и бросил его на диван.— Не желаете ли выйти на террасу?— С удовольствием.«Только бы отодвинуть неизбежное подальше!» — подумала она.Она встревожилась, когда он направился к лестнице. Ей почему-то казалось, что терраса должна находиться на этом же этаже, а он собирался вести ее наверх, в жилую часть своей роскошной квартиры.Он почувствовал ее колебания и, повернувшись, бесстрастно сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117