Однако, прочтя ужасающие описания турецкого погрома, сделанные убитыми горем современными христианскими авторами, мы, к своему удивлению, обнаруживаем, что в городе были районы, где церкви, по-видимому, остались нетронутыми; христиане продолжали ими пользоваться без всякого перерыва. Но ведь в городе, взятом приступом, его жителям не должно было быть оставлено ни одного места поклонения. Это противоречие легко объяснить, если вспомнить характер планировки Константинополя, где некоторые селения и кварталы были отделены друг от друга довольно обширными открытыми пространствами. Когда стало известно, что турки прорвались внутрь города, местные власти некоторых кварталов и районов тут же благоразумию сдались нападающим и открыли перед ними ворота. Возможно, что представители этих властей были затем отправлены под охраной с ключами от ворот своих кварталов в лагерь султана, и тот отнесся к ним как к добровольно сдавшимся, послав на место надежные полицейские силы; в результате их церкви, а может быть, и жилые дома оказались защищенными от грабежа. Так, в Петрионе, где рыбаки добровольно открыли свои ворота, и в расположенном рядом квартале Фанар церкви остались нетронутыми. Не пострадали церкви и в районах Псамафии и Студиона, расположенных на берегу Мраморного моря, где защитники успели быстро сдаться морякам флотилии Хамза-бея. Несомненно также, что именно жители этих районов смогли собрать деньги для выкупа своих сограждан из других, более несчастливых мест города. Если бы никому не удалось избежать разграбления, было бы просто невозможно найти денег, чтобы выкупить пленников Кгit, с. 76—77; Ducas, XLII, с. 395; RIS, XVIII, стб. 702. Подеста Поры в своем донесении, написанном 23 июня, сообщал, что султан отбыл накануне (Notices et extraits…, с. 76-77). Bab. 3, с. 107.

.Еще более знаменателен тот факт, что большой собор св. Апостолов, второй по величине и почитанию храм города, избежал погрома и все его сокровища остались нетронутыми; собор был расположен неподалеку от главной улицы, шедшей от Харисийских ворот, и огромное число турок не могло пройти мимо, не заметив его. Скорее всего султан заранее решил, что эту церковь он сохранит для своих христианских подданных, забрав у них храм св. Софии, и поэтому направил к собору св. Апостолов охрану См.: Дополнение II.

.В последующие времена турецкие султаны уже не были столь терпимы по отношению к христианам и отобрали у них одну за другой их церкви. Мехмед же Завоеватель, после того как завоевание свершилось, хотел показать, что считает греков такими же верными своими подданными, как и турок. Христианская империя прекратила свое существование; он же, рассматривая себя как наследника ее императоров, не забывал о своих обязанностях в качестве такового См.: Дополнение II.

.Первой среди них была забота о благосостоянии православной церкви. Мехмед был хорошо осведомлен о ее трудностях последних лет и теперь получил возможность выяснить о них подробнее. Он узнал, что сторонник унии, патриарх Григорий Маммас, бежал из города еще в 1451 г., лишившись, таким образом, по мнению греков, престола. Необходимо было избрать нового патриарха; при этом было очевидным, что только один человек подходил для этого поста — почитаемый глава противников унии, ученый Георгий (Геннадий) Схоларий.Когда Константинополь пал, Георгий Схоларий находился в своей келье в монастыре Пантократора. Большая трехчастная церковь монастыря немедленно привлекла к себе внимание вторгшихся орд. В то время как одни грабили монастырские помещения, другие бросились вязать монахов, чтобы продать их в неволю. Когда султан послал своих людей с приказом привести к нему Георгия, того найти не удалось. Позднее выяснилось, что он был продан одному богатому турку из Адрианополя, который был польщен и даже несколько смущен тем, что приобрел столь почтенного и образованного невольника, и обращался с ним в высшей степени учтиво. Об этом его приобретении доложили султану, и через несколько дней его посланцы прибыли в дом турка, чтобы доставить Георгия обратно в Константинополь.Султан Мехмед уже выработал основные контуры своей политики по отношению к греческим подданным. Они должны были образовать миллет — самоуправляемую общину внутри его империи под властью своего религиозного главы — патриарха, ответственного за их поведение перед султаном. После некоторых колебаний Георгий Схоларий согласился принять сан патриарха. Из епископов, которых удалось разыскать поблизости, был образован Священный синод, который по просьбе султана официально избрал Георгия под его монашеским именем Геннадия на патриарший престол. По-видимому, это произошло еще до того, как султан покинул Константинополь в конце июня, хотя точная дата избрания осталась неизвестной. Прошло еще несколько месяцев, прежде чем состоялась официальная интронизация Геннадия. Церемония, очевидно, имела место 6 января 1454 г. Вся процедура была скопирована с византийских времен. В роли императора султан дал новому патриарху аудиенцию и вручил ему символы его сана — облачение, посох и наперсный крест. Прежний крест исчез: видимо, либо его утащили во время грабежа, либо прежний патриарх Григорий Маммас при своем бегстве в Рим прихватил его с собой; поэтому по приказу султана был изготовлен великолепный новый крест. Церемония включала специальное обращение султана. Оно гласило: «Будь патриархом, и да сопутствует тебе удача. Будь уверен в нашей дружбе, пользуйся всеми теми привилегиями, которые имели патриархи до тебя». Затем новый патриарх сел на великолепного скакуна, подаренного султаном, и отправился в собор св.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91