— Ты даже не знаешь, как мы хотим, чтобы ты жил с нами! Мы очень привязались к тебе и полюбили, но сделать ничего, к сожалению, не можем. Закону надо подчиняться. У нас нет выбора.
Я посмотрел на них. Мои глаза щипало от жгучих слез. Я попытался что-то сказать, но не смог. По щекам катились слезы. Дядя с тетей тоже молчали. В глазах тети Берты блестели слезы. Я побежал в свою комнату и бросился на кровать.
Дядя с тетей подошли к двери, и тетя сказала:
— Моррис, я поговорю с ним. Ты видел его лицо? Он сейчас похож на маленького мальчика, которого выгнали из дома.
— Нет, пусть Фрэнки побудет один. Он скоро возьмет себя в руки. Он у нас настоящий мужчина. — И они ушли.
Я задумался над словами дяди. Настоящий мужчина! Да, это так, но вел я себя, как ребенок. Я взял себя в руки, перестал плакать и пошел в ванную умываться. Затем вернулся на кухню.
Они сидели за столом.
— Ну как, тебе легче? — спросил дядя Моррис, внимательно посмотрев на меня.
Я молча кивнул.
— Выпей чая, — предложила тетя.
Я сел пить чай. Только спустя много лет я понял, что дядя Моррис специально громко разговаривал у двери моей комнаты. Но тогда я чувствовал себя паршиво. Возвращаться в приют страшно не хотелось.
Сейчас я уже был рад, что никому не рассказал о переезде. Я не хотел, чтобы меня жалели.
Глава 13
В пятницу, 13 мая 1927 года, мы собрали последние вещи, в том числе и мои. Дядя хотел отвезти мой чемодан в приют. Я должен был переночевать дома, проводить их на вокзал и отправиться в приют.
— Готов? — крикнул дядя.
— Да. — Я взял чемодан и отнес его в машину.
— Не думал, что так получится, — сказал дядя по дороге, словно извиняясь за происшедшее.
Я промолчал, не зная, что сказать. Когда приехали, я отнес чемодан в кабинет брата Бернарда. Он пожал руку дяде, а потом и мне.
— Мы поместим тебя в старую комнату, Фрэнки. Давай сразу отнесем вещи.
Мы поднялись в мою старую комнату. Я поставил чемодан у своей кровати и открыл его. Вошли незнакомые ребята. Они с любопытством посмотрели на меня и вышли.
Наверное, новенькие. Чуть позже заглянул Джонни Эган. Джонни здорово вырос за прошлый год и почти догнал меня.
— Привет, Фрэнки! — поздоровался он. — Вернулся?
— Да.
Джонни несколько минут постоял молча, потом вышел. Я сложил в комод вещи, костюмы повесил в шкаф и поставил туда туфли. Затем закрыл чемодан и сказал дяде:
— Я возьму его домой.
— Не надо. Оставь его у себя. Он тебе пригодится, когда будешь переезжать к нам.
Мы спустились в кабинет брата Бернарда. Дядя подписал документы и пожал руку брату Бернарду.
— Не беспокойтесь о Фрэнки, мистер Кайн. Здесь ему будет хорошо.
— Не сомневаюсь, — кивнул дядя. — Он придет завтра после обеда. Фрэнки хочет сначала проводить нас.
— Во сколько он придет? — поинтересовался брат Бернард.
— Часа в три, — ответил дядя Моррис. — Поезд отходит в час.
— Я буду ждать его. Надеюсь, вы скоро поправитесь, сэр.
Они опять обменялись рукопожатием.
— До завтра, Фрэнки, — попрощался со мной брат Бернард.
— До свидания.
Мы спустились по лестнице и вышли во двор через спортзал. В зале незнакомые ребята гоняли в баскетбол. Ничего не изменилось.
Мы молча вернулись домой.
Этот вечер оказался самым мрачным за все время, пока я жил с ними. Спать легли рано, потому что завтра нужно было рано вставать.
Утром приехали грузчики. К половине одиннадцатого квартира опустела, и мы сели завтракать. В дорогу они взяли только два чемодана с самым необходимым. Мы отправились на Грэнд Сентрал. Поезд прибыл почти в двенадцать, и мы занесли вещи в вагон. Казалось, прошло всего несколько минут, но вот пришло время отправления.
Я поцеловал на прощание девочек и подарил каждой по небольшой коробке конфет.
— Я буду скучать по тебе, Фрэнки, — сказала старшая, Ирен, обнимая меня за шею.
— И я буду скучать по тебе. — Я взъерошил ее волосы. Потом повернулся к дяде Моррису и протянул руку.
— До свидания. Счастливого пути! Надеюсь, вы быстро поправитесь.
— Пока, Фрэнки! — улыбнулся он. — Веди себя хорошо. Мы расстаемся ненадолго.
Тетя Берта со слезами на глазах обняла меня и поцеловала.
— Жаль, что ты не едешь с нами.
— Мне тоже жаль, — сказал я, сам чуть не плача.
Я сдержался, лишь потому что не хотел расстраивать их еще больше. — Спасибо за все.
— О Фрэнки, Фрэнки! — воскликнула тетя Берта, целуя меня. — Не благодари нас. Мы тебя любим и хотим, чтобы ты жил с нами. Я буду ужасно по тебе скучать.
В этот миг проводник постучал меня по плечу.
— Вам лучше сойти, сэр. Мы отправляемся с минуты на минуту.
Я кивнул. Тетя отпустила меня, я встал и оглядел всех.
— Ну что же, пока. — На глаза навернулись слезы, и я быстро направился к выходу.
Я подошел к их окну, и они принялись махать мне на прощание. Девочки прижались к окну, чтобы лучше меня видеть. Дядя пытался что-то сказать, но я ничего не мог разобрать. Когда поезд тронулся, дядя Моррис наконец открыл окно.
— Не беспокойся, Фрэнки! — крикнул он. — Мы расстаемся ненадолго.
— Хорошо!
Поезд набирал скорость. Я добежал до конца платформы, и состав скрылся в тоннеле. До самого тоннеля они махали мне руками и кричали: «До свидания! До свидания!» С минуту я стоял на краю платформы, тяжело дыша, затем пошел обратно. Никогда еще в жизни я не чувствовал себя так одиноко.
Я вышел из вокзала и медленно направился к приюту. Несколько минут стоял перед зданием, не заходя внутрь. Я закрыл глаза и вспомнил, как тетя Берта целовала меня, желая доброй ночи, вспомнил приятные звуки и манящие запахи дома, чудесные вечера, которые мы проводили вместе.
Я опять взглянул на невзрачное серое здание, старинную школу из коричневого кирпича, церковь на углу, больницу на другой стороне улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120