Эрминия слышала, что Хастуры пытались воссоединить Сотню Царств. Ходило также множество легенд, согласно которым Хастуры вели свой род прямиком от богов. Поэтому она очень удивилась, когда в действительности лорд Хастур оказался высоким худым человеком с огненно-рыжими волосами и серыми, как сталь, глазами, — и в том и в другом очень похожим на нее саму. Манеры у него были мягкие и невластные. Эрминии даже показалось, что Раскард куда больше походит на потомка богов.— Раскард Хамерфел почитает за честь приветствовать тебя в своем доме, — произнес формальное приветствие герцог, когда они расселись возле жаркого камина в той же комнате, где проходил завтрак. — Это моя жена — Эрминия. Могу ли я узнать имя гостя, оказавшего мне честь своим визитом?— Я — Валентин Хастур из Элхалина, — ответил тот. — А это моя жена… — Он указал на женщину рядом с собой, одетую в алое платье и прятавшую лицо под длинной вуалью. — …Мерельда, Хранительница Башни Арилинн.Эрминия зарделась и обратилась к женщине:— Но мне кажется, я вас знаю.— Да, — ответила Мерельда, откидывая вуаль и открывая строгое, бесстрастное лицо. Голос у нее был характерно низкий, и Эрминия догадалась, что перед ней — эммаска Бесполое существо.

. — Я видела тебя в своем звездном камне. Именно поэтому мы и прибыли сюда — чтобы познакомиться и, возможно, забрать тебя в Башню, где ты будешь совершенствовать свой ларан.— О, это то, чего мне бы больше всего хотелось, — с детской непосредственностью воскликнула Эрминия. — Я ведь знаю только то, чему научила меня приемная мать, которая была здесь герцогиней до меня… — Внезапно взор ее потух. — Но вы ведь видите: я не могу оставить мужа… и ребенка, который скоро родится.Ее огорчение было столь очевидным, что лорд Валентин, глядя на нее, по-доброму улыбнулся.— Разумеется, твоя первая обязанность — твои дети, — ответила Мерельда. — Нам очень нужны подготовленные лерони в Башне, поскольку мастеров обращения с лараном никогда не хватает для наших нужд. Возможно, после того, как ваши дети родятся, ты сможешь приехать к нам на год-другой…Но тут ее прервал герцог, и в голосе его звучала злоба:— Моя жена — не бездомная сирота, чтобы вы предлагали ей стать ученицей! Я и сам могу прекрасно о ней позаботиться без помощи кого-либо из Хастуров. И ни в чьих услугах, кроме моих, она не нуждается.— О, разумеется, — дипломатично вмешался Валентин. — Мы вовсе не просим вас отпускать ее от себя просто так, без компенсации; искусство, которым она овладеет, обогатит вашу семью и весь ваш клан.Раскард видел, что Эрминия не на шутку расстроена. Неужели такое возможно, чтобы она оставила его ради какого-то «искусства», в чем бы оно ни состояло? Нервно и резко он произнес:— Моя жена и мать моего ребенка никуда не уйдет из-под этой крыши; и кончим на этом. Могу я еще чем-нибудь быть для вас полезен, господа?Валентин и Мерельда, прекрасно понимавшие, что не стоит провоцировать хозяина, решили оставить вопрос открытым.— Не можете ли вы удовлетворить мое любопытство, — поинтересовался лорд Хастур, — и объяснить, в чем причина междоусобицы между вами и Сторнами? Я слышал, что она вовсю бушевала еще во времена моего прапрадеда…— И в мое время тоже, — добавил Раскард. — Но я никогда не знал, откуда она пошла и в чем ее причина.— Проезжая в этих горах, я видел на марше людей Сторна, очевидно идущих в какой-то поход. Вы не могли бы просветить меня, герцог?— Я слышал несколько легенд, — ответил Раскард, — но не могу ручаться, что хоть одна из них — правда.Валентин Хастур рассмеялся.— Чудесно! — произнес он. — Расскажите мне ту, которой больше верите сами.— Вот что я слышал от моего отца, — начал Раскард, непроизвольно поглаживая голову Ювел. — Во времена его прадеда, когда на троне Хастуров в Хали сидел Регис IV, мой предок Конн заключил брачный договор о женитьбе на девушке из семьи Элтонов. Ему пообещали, что пришлют невесту к нему в дом вместе с приданым. Шли недели, но больше вестей не приходило. В конце концов девушка прибыла — через сорок дней она появилась с письмом от Сторна, в котором сообщалось, что он захватил невесту и ее приданое, но поскольку девушка ему не пришлась по вкусу, то он возвращает ее в Хамерфел и разрешает моему предку жениться на ней, если тому так хочется, но приданое он оставляет себе за посредничество в свадьбе. И еще: поскольку леди беременна сыном Сторна, он будет благодарен, если малыша пришлют ему до наречения именем и с соответствующими почестями.— Неудивительно, что после этого началась кровная вражда, — сказал лорд Валентин, и Раскард кивнул.— Даже для тех времен это было одно из величайших по непристойности оскорблений, — продолжил Раскард, — но когда ребенок родился, то оказалось, что он — вылитая копия старшего сына Сторна, и мой пращур отослал его обратно вместе со счетом за услуги кормилицы и за мула, на котором их отправили. В ту весну Сторн впервые послал вооруженный отряд на Хамерфел, и с тех пор идет вражда. Когда мне было пятнадцать и ко мне только-только стали обращаться как к мужчине, люди Сторна убили моего отца, двух старших братьев и младшего брата, которому тогда исполнилось всего девять лет. Сторны обрекли меня на одиночество, если не считать жены и ребенка, которого она носит под сердцем. Поэтому, если понадобится, я не колеблясь отдам за них жизнь.— Никто не осудит вас за это, — мрачно произнес Валентин Хастур, — тем более — я. И все же мне хотелось бы еще до того, как я отойду в мир иной, увидеть конец этой усобицы.— И мне, — сказал Раскард. — Несмотря ни на что, я бы заставил себя изменить негативное отношение к Сторнам, если бы они не напали на моих людей и не убили моего сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77