Генриэтта вытирает глаза и нос, ее голова опущена на грудь.
– Я была у бабушки на кухне. Она пыталась заставить меня есть пирожные. Я НЕНАВИЖУ ПИРОЖНЫЕ! Они лежали передо мной на тарелке, и мать сказала: «Нана будет о тебе заботиться». Я начала плакать. Мать и Нана говорили мне, что все будет хорошо, а я чувствовала себя такой покинутой… такой беспомощной…
– Что именно ты чувствовала? – спрашивает тренер.
– Оцепенение, беспомощность, брошенность…
– Это концепции, а не чувства. Какие у тебя сейчас физические ощущения?
– Боль… такая боль… под сердцем, вот здесь, прямо здесь, – Генриэтта вызывающе смотрит на тренера и ударяет себя кулаком в грудь.
– Хорошо. Что-нибудь еще?
Генриэтта закрывает глаза и думает.
– И… напряжение в шее и горле… я хочу говорить, но не могу.
– Хорошо. Где именно это напряжение?
– Здесь, – говорит Генриэтта и показывает на горло и на шею.
– Чувствовала ли ты эту боль или это напряжение до того, как ты встала и сказала мне, что ты чувствуешь себя брошенной на тренинге?
Генриэтта открывает глаза и смотрит прямо на тренера, как будто припоминая свои тогдашние переживания.
– Да, – говорит она, – да, это было, было.
– Хорошо, Генриэтта, спасибо. Если ты хочешь, ты можешь взять темой боль в сердце и напряжение в горле и шее, которые ассоциируются у тебя с брошенностью.
Теперь тебе ясно, что это может быть темой?
– Да.
– Если хочешь, ты можешь выбрать темой что-нибудь другое, а можешь оставить это. Ты только начала пере-переживать это событие. В процессе правды ты можешь войти в него глубже. Спасибо, Генриэтта.
(Аплодисменты.)
– Кто следующий? – спрашивает тренер, возвращаясь на платформу. – Джек? Встань.
– Это трудно уловить, – сосредоточенно говорит Джек, – я полагаю, что моя тема – это скука.
– Ох, Иисусе! МНЕ НЕ НУЖНА ТВОЯ ВСЕМИРНАЯ ЧУШЬ! СКУКА – ЭТО КОНЦЕПЦИЯ! Прикоснись к актуальной ситуации, времени, месту, актуальным физическим ощущениям, чувствам, всему тому, что порождает ситуация.
– А! Правильно!' Ну, например здесь. Почти весь тренинг я скучал.
– Хорошо. Теперь ты живешь. Подумай о каком-нибудь определенном моменте тренинга, когда тебе было скучно.
– Хорошо… вот когда ты говорил об уровнях…
ммм… я не уверен, что помню… уровнях уверенности.
– Хорошо. Как ты сидел? Какие были физические ощущения?
– Правильно. Хорошо. Теперь я тебя понял.
– Потрясающе! Ты собираешься отвечать на мой вопрос?
– Правильно. Я сидел, наклонившись вперед, голову держал в руках. Я чувствовал оцепенение в мозгу.
– Оцепенение в мозгу?
– Да.
– Слушай, Джек, никто никогда не переживал оцепенения в мозгу. Оцепенение означает отсутствие ощущений. Как ты мог пережить отсутствие ощущений в месте, в котором нормально не бывает ощущений?
Джек смотрит на тренера.
– Неудачное слово, – говорит он, – тяжесть в мозгу.
– Мозг – это тоже концепция. Говори «голова». Где в голове?
– Задние две трети.
– Хорошо, Джек, вот твоя тема. Тяжесть в двух третях головы, когда я говорю. Правильно?
– Правильно! – улыбаясь говорит Джек, и ему, явно, больше не скучно.
(Аплодисменты.)
– Мой барьер – мое эго, – говорит Том, бородатый парень с четками. – Я пытался достичь непричастности к эго целых…
– Эго?! – спрашивает тренер, расширяя глаза в карикатурном ужасе. – У тебя проблема с твоим эго?
– Да, – говорит Том, – мне кажется, что для всех, стоящих на Пути, эго – проблема номер один.
– Том, – начинает тренер с деланным уважением, Том, покажи свое эго.
– Показать мое эго?
– Да, покажи свое эго.
– Я не могу.
– Хорошо. Это решает проблему. У тебя есть другая?
– Но как это решает мою проблему?
– Если ты не можешь найти свое ебаное эго, то как оно может тебе мешать?
– Но оно мешает.
– Том, – говорит тренер мягким вежливым тоном, тебе являются призраки?
– Нет.
– Хорошо. Тебе является эго?
Том молчит.
– Эго – это концепция, – неуверенно говорит он.
– ЭГО – ЭТО КОНЦЕПЦИЯ! – кричит Дон. – Да, эго это концепция. Теперь, если ты хочешь пережить постоянный, устойчивый барьер, я предлагаю тебе рассмотреть специфическое место, время и ситуацию, которая вызывает у тебя напряженность, причастность, избыток эго называй как хочешь – и обнаружить, что ты действительно переживаешь. И я не хочу больше этого говна про эго.
Если ты скажешь, что, когда проигрываешь в бридж, ты чувствуешь боль в левом боку, – это прекрасно, но не говори мне, что проигрыш в бридж создает проблему эго.
– Это напряжение в животе.
– Хорошо, теперь ближе. Точно локализуй ощущения, и в процессе правды мы увидим, какие другие чувства, точки зрения, позы, выражения лица у тебя с этим ассоциируются. Понял?
– Понял. Спасибо, Дон.
(Аплодисменты.)
– Вы, ребята, которые занимались Дзэном и другими восточными вещами, очень озабочены тем, чтобы избавиться от так называемого «эго». На следующей неделе мы увидим, что это действительно есть, но сейчас я хочу сказать, что большая часть вашей борьбы со своим эго это все те же безнадежные попытки измениться. У тебя есть так называемое «эго»? Грандиозно! У тебя есть эго.
У тебя также есть большой нос и лысина. Что есть, то есть.
В попытках отделить свое эго не больше смысла, чем в попытках отрастить волосы на лысине. Ты можешь искусственно замаскировать свое эго и свою лысину, но, когда подует ветер, все на месте – эго и лысина.
Но ты мне симпатичен, Том. Когда я начал тренироваться на тренера, я был весь в Дзэне и, как бешеный, трудился над своим эго. Я около двух месяцев был лидером семинара, когда Вернер спросил меня: «Дон, пока ты был лидером семинара, ты переживал какое-нибудь эго?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78