Следовательно, утро надо провести как всегда , как будто ровным счётом ничего не произошло! Надо играть роль человека, держащего в руках власть как никогда крепко! Нет, не играть, а, отбросив все недавно появившиеся сомнения, быть им — человеком власти !..»
Пилат вошёл во внутреннее помещение дворца и дважды хлопнул в ладоши.
Появился чернокожий раб-прислужник. И, предугадывая обычное утреннее пожелание наместника, — с водой для умывания. Как всегда.
Что ж, день, действительно, начинался почти как всегда…
Начальник полиции был худ, хром и хрипат. Но, несмотря на хромоту, подвижен — как бывают подвижны только такого телосложения обитатели рыночной площади.
Он был уроженцем города. Наместники менялись, а он оставался. Надо полагать, потому, что все предшественники Пилата им были довольны.
Действительно, что-что, а докладывать начальник полиции умел мастерски. Начинал он всегда с самого незначительного — с очередных вызывающих выходок священников, ради популярности задиравших римских должностных лиц, не посягая, впрочем, на божественного императора и самого наместника. А завершал — самым для Пилата интересным: убийствами из ревности. Обстоятельства именно подобных преступлений Пилат любил выслушивать во всех подробностях.
В сущности, Пилат всегда проводил целые предварительные расследования — разумеется, умозрительные, без выхода на место преступления. Во всех подвластных ему городах.
Каждый из начальников полиции нисколько не удивлялся этой слабости своего очередного начальника — тот же повышенный, точнее сказать воспалённый, интерес проявляли и все его предшественники. Собственно, и сам начальник полиции Иерусалима более других интересовался убийствами именно этого рода, и потому он всегда отправлялся на места преступлений самолично, якобы для более полного ознакомления с подробностями дела — в интересах соблюдения законности в городе.
Но кроме собственно интереса для начальника полиции была и выгода. При докладах об убийствах из ревности ощущался дух своеобразного мужского единения, — а как иначе строить и укреплять те самые взаимоотношения, которые только и позволяют подчинённому не бояться за свою должность?
— Всё? — пренебрежительно-брезгливым тоном, обязательным для должностного лица с более высокой ступени иерархии, спросил наместник после того, как начальник полиции закончил перечисление случившихся в городе за прошедшие сутки безобразий. Всех, включая и убийства двух торговцев, погибших явно от разбойников, собиравших с торговцев дань помимо Римской Империи. Схватить этих всем известных властителей ночного Города «почему-то» — наместник усмехнулся — не удавалось. Было и новенькое: повадились в последние дни головы друг другу резать. Вот и сегодня: мать отр`езала голову сыну, жена — мужу, брат — брату, а четвёртая голова была отделена неизвестно кем. — Это всё?
— Нет, игемон, — сладко-многообещающе осклабился начальник полиции. — Этой ночью произошло весьма интересное убийство. Я бы сказал, необычное. И даже красивое.
— Двойное?.. Тройное?..
Начальник полиции загадочно поигрывал губами.
— Неужели… четверное? Она и их… трое? — деланно округлил глаза Пилат. А чего не округлить: трое одну — одновременно?
— Нет. К сожалению , одинарное. Но о-о-очень странное.
— Чем же? — якобы разочарованно спросил Пилат.
— А всем, — продолжал ухмыляться начальник полиции. — И местом, и способом, и орудием убийства… И тем, что убитый не только не опознан сразу, но и, похоже, не будет опознан никогда.
— Вот как? Почему?
— Убитый явно не из местных. Приезжий…
— Разве? — изобразил особую заинтересованность Пилат. Для этого понадобилось некоторое усилие: Пилат прекрасно знал, что любовник его жены — уроженец Рима. — Докладывай по порядку — и подробно.
— Сегодня в квартале развалин стражники наткнулись на следы крови и по ним вышли на труп…
«Был, был караул!..» — пропустило удар сердце Пилата.
— Они разве патрулируют развалины? — сглотнув, спросил Пилат.
— Вообще-то нет, — поднял бровь начальник полиции. — Но раз в неделю обязаны всё там осматривать. Просто спутали день обхода.
«Что значит—„спутали”? Так вызывали караул или нет?» — напрягся Пилат. Напрягся, но виду не подал.
— …Вызвали меня. Место пустынное, следы сохранились все. Труп был изувечен — голова размозжена настолько, что опознать труп не сможет никто. За исключением разве что жены — его или… хе! чужой. Скажем, по родинкам на теле. Жаль только, что в таких случаях жёны становятся смиренницами… чтоб их!.. и ничего не помнят. Итак, лишая труп головы, убийца, видимо, пытался скрыть нанесённые перед убийством побои.
«Побои? Какие побои? Ах, побои…» — усмехнулся про себя Пилат. И кивнул, тем побуждая начальника полиции к более быстрому ведению доклада.
— Он — не из местных, — продолжал начальник полиции, — это точно. Возьмём, к примеру, покрой хитона. А плащ! Да и сандалии такие делают только на побережье. Словом, вещи и там дорогие, а у нас — и вовсе не подступиться. Но в Городе ни один из состоятельных жителей ни в эту ночь, ни в предыдущую не пропадал. Это уже установлено. Следовательно, приезжий.
— Ограбление? — приподнял бровь Пилат.
— Нет, игемон. На поясе у трупа обнаружен кошелёк. Кстати, обилие находившегося в нём золота также позволяет предположить, что человек этот в деньгах не нуждается. Но, судя по изысканности одежды, он явно не торговец.
Пилат, всадник и сын торговца, поморщился.
— Стало быть, из благородных. Это плохо. Неприятностей не оберёмся, — старательно вздохнул Пилат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263