Остановился он, только услышав, как его окликает знакомый голос.Обернувшись, он увидел за спиной тощую фигуру с топором в руке и услышал смех Джека Бэртона.— А ты становишься беспечным, — сказал тот. — Я тебя заметил за милю, еще на спуске.— Фермер Джек! — радостно воскликнул Рой. — Что ты здесь делаешь?— Подстерегаю тебя, а ты ломишься, как медведь.— Да я знал, что это ты, другой такой скелетины нет во всем Сент-Эллене.— Ты думал, что это инспектор, — заявил Бэртон.Рой посмеялся и над Бэртоном и над собой.— Но все-таки, что ты тут делаешь? — спросил он еще раз.Бэртон взялся за топор:— Корчую этот пустырь.— Ты что же, батрачишь на матушку Деннис?— Я фермер, — сказал Бэртон. — В жизни своей ни на кого я не буду батрачить. Дрова матушке Деннис, земля мне.— Обираешь бедную старуху, — сказал Рой.— Ты меня послушай, — ответил Бэртон. — В один прекрасный день инспектор подстережет тебя и, когда увидит, что в твоем мешке мехов сверх нормы, отберет у тебя участок, а самого отдаст под суд!Это была отместка, но это было и трезвое предупреждение человека, который знал, каким бедствием для Роя было бы лишиться своего охотничьего участка и права на охоту. А это бедствие угрожало Рою при каждом возвращении в Сент-Эллен, потому что как зарегистрированный траппер В Северной Америке охотник на пушного зверя, применяющий западни и капканы.

он имел право на определенное количество шкурок каждого пушного зверя и не больше. Останови и обыщи его сейчас инспектор — это было бы концом для Роя-охотника, потому что, конечно, у него за спиной навьючено много больше нормы, и Джек Бэртон это прекрасно знает.— Ну, инспектору надо еще поймать меня, — сказал Рой.Мысль о давнем поединке с инспектором доставляла Рою удовольствие, но предостережение Бэртона его на мгновение обескуражило.— В один прекрасный день он поймает тебя, Рой, — сказал Бэртон и заговорил о другом. — Как охота? — спросил он, ощупывая заплечный мешок Роя.— Весенний бобер, ондатра, — сказал Рой, — несколько лисиц и котов. Мало становится, Джек, слишком мало.— Когда же ты собираешься податься на север, Рой?— Если так пойдет дальше, откладывать не придется. Обловлен весь участок. Разве только за Четырьмя Озерами найдешь приличную бобровую хатку. А норок мне за весь год ни одной не попалось. Кончается для нас охота, Джек.— Это ты говорил еще четыре года назад.— И сейчас говорю, — мирно возразил Рой. — С Муск-о-ги покончено. Можно вернуть территорию Бобу и прочим Оджибуэям.Муск-о-ги был в свое время охотничьей территорией индейского племени Оджибуэев. Это они назвали так неисследованное пространство, которое тянулось к северу от озера Гурон вплоть до хребта Серебряного Доллара. Пионеры выжили оттуда индейцев, и на протяжении двухсот лет заказник Муск-о-ги кормил охотников и мелких фермеров. Он и сейчас кормил их, особенно тех тринадцать трапперов, которым отведены были там охотничьи участки; но Рой был убежден, что в Муск-о-ги охотникам скоро делать будет нечего.— Да, Джек, — сказал он, — вот и доохотились!— Так что же тебя здесь держит? — спросил Бэртон. — На север надо двигаться скорее, а то будет поздно. Все охотники Муск-о-ги разинут рот на эти новые участки на севере, и на будущий год ты останешься ни с чем. Так что же тебя держит здесь? — Джек Бэртон знал, что удерживает Роя. Рой любил возвращаться из лесов в свое обжитое жилье. Трудно будет Рою уйти далеко на север и отрезать себя от своих, стать бездомной лесной тварью. Но, с другой стороны, за пятнадцать лет совместной охоты Бэртон знал, как нужен Рою лес. Для Роя не было иной жизни.— А если ты не поспешишь перебраться на север, Рой, тебе скоро придется ковырять здесь землю за кусок хлеба. — По тому, как сразу помрачнел Рой, Джек понял, что для него это по-прежнему самая страшная угроза, и пожалел, что сказал об этом так прямо.— Ты раньше станешь премьер-министром, чем я фермером, — сказал Рой и улыбнулся своему прежнему товарищу по охоте. — Эх ты, фермер Джек! — сказал он. — Фермер Джек!— Ну что ж что фермер? Что в этом плохого?— Неплохо для больного, для женатого, что им еще остается? Но будь у тебя хоть какая-нибудь возможность, ты завтра же вернулся бы в лес. — Рой знал, что это не совсем так. Джек Бэртон был фермером по природе и по доброй воле, но слишком сжился с лесом, чтобы забыть о нем окончательно. Хоть он и покончил с охотой, но раз в год отправлялся поохотиться: по его словам, чтобы запастись олениной, но на самом деле — и Рой это знал, — чтобы выгнать из себя лес на весь остаток года. — Ну как, собираешься в этом году? — спросил Рой.— Да вот, может быть, смотаюсь в лес за оленем к рождеству, — ответил Бэртон.— Следов много, — сказал Рой, — а оленей не видел.— А лоси?— Ну, лося всегда найдешь. Все дело в том, чтобы выследить его раньше Мэррея или Зела Сен-Клэра. Они уже суют свой нос во все участки, готовятся к зимней охоте.— А инспектор готовит им по хорошенькой тюремной камере. Мэррею закатят десять лет, если инспектор его поймает, а Зел — тот прямо угодит в Форт-Уэнтворт. Инспектор предупредил, что в городе он его не тронет, но если встретит в лесу, то засадит непременно. А Мэррея посадят, где бы он ни попался.— Пусть только не пытается ловить их в лесах. А то повстречают его там Мэррей или Зел — тогда быть греху.— Смотри, не позволяй им пользоваться твоими хижинами, — быстро добавил Бэртон.— Но разве за ними уследишь? Они что снег: выпал — и нет его. Да Мэррея я и не видел все лето.— А Зел только что пожаловал в город, — сообщил Джек.Рой недослышал и пришел в неописуемое смятение.— Кто пожаловал в город? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70