Будь добр, присядь, пожалуйста, расположись поудобнее.
– Как я могу сесть? Куда? Здесь темень, хоть глаз выколи. Ваш закон не дозволяет вам пользоваться лампой или свечой?
– Нет, просто я привыкла к темноте…
Раздался шорох, чуть погодя вспыхнула спичка и зажглась свеча.
– Так лучше, Майкл?
– Намного, – признался он.
Рядом он увидел небольшой стульчик. Он придвинул его ногой и сел, наклонившись вперед и пытаясь разглядеть эту женщину, но видел лишь темный бесформенный силуэт на фоне белой стены кельи. Значит, эта карга ему показываться не желала. Хорошо, будь по-твоему, это роли не играет.
– Я пришел к вам по поводу вашего письма.
– Я так и думала. Это письмо я написала давно, когда еще пребывала в мире.
– Это было шестнадцать лет назад. Вы послали его в Кордову моей матери. Для чего вы это сделали?
– Потому что Бог велел мне так поступить.
– Он вас и адресом снабдил? – Майкл не скрывал иронии.
– Нет, – ответила монахиня. – Исходящие от него вести не столь точны. Я узнала адрес на Калле Форталеза.
– В банке?
– Да, в Банке Мендоза. Донья Мария была тогда уже очень стара, но еще жива.
– Мария Ортега знала о том, что вы собирались написать моей матери?
– Да, знала. Донья Мария сама подсказала мне, где и как найти женщину по имени Лила Кэррен.
– Мне много раз говорили о том, что эта Ортега никогда никому запросто так ничего не делала. Как же вам удалось выудить у нее эти сведения?
– Мне было кое-что известно о ней, кое-что такое, при помощи чего я могла заставить донью Марию помочь мне.
– Что именно? – Майкл требовал ответа.
Ответ был дан не сразу:
– Не вижу причин, чтобы скрывать от тебя это, – заговорила сестра Магдалина. – Донья Мария давно умерла, и наказать ее или простить может лишь Господь наш.
Возникла новая пауза, затем монахиня продолжала. Голос ее изменился, теперь он был печальным.
– Мне известно, как это все произошло на самом деле. Я знала, что донья Мария убила своего мужа, это она своей рукой воткнула нож в спину дона Рикардо.
Майкл затаил дыхание.
– Не было такого человека, который бы не подозревал ее в этом, это ни для кого не секрет, но как вам удалось это доказать?
– Я ничего никому не доказывала. Я просто рассказала ей, как все было. Когда и где. Я рассказала Донье Марии о том, что она сама после этого чувствовала.
– Ради Христа! Женщина! – взорвался Майкл. – Твои эти вести оттуда, – он показал вверх, – известны всем и каждому, разве это не так? И ты хочешь, чтобы я в них поверил? Поверил в твой необыкновенный дар?
– Для меня не важно, поверишь ли ты в него или нет, Майкл. Но, если ты не веришь, что у меня были видения, то зачем ты пришел?
– Как я могу верить? Я ведь даже лица твоего не вижу. А что до того, почему я здесь, так раз уж ты так много знаешь, то почему бы тебе, черт возьми, не знать тех причин, которые заставили меня явиться сюда?
– Не сквернословь, пожалуйста, – тихо предостерегла монахиня. – Что касается моих видений, то они говорят мне о том, что я должна знать, чтобы потом суметь помочь тем, кому обязана помогать. Остальное в руках Божьих и я об этом не тревожусь.
– Чертовски удобная позиция, – Майкл не мог удержаться от упоминания черта.
Сестра Магдалина вздохнула.
– Ты можешь верить или не верить, заставить тебя я не могу. Прости меня, но я не могу надолго отрываться от моих молитв. Скажи мне, что я могу для тебя сделать?
– Я должен знать всю эту историю с письмом. Всю – от начала и до конца.
– Прошло уже много лет с тех пор, как меня посетило это видение, относившееся к Мендоза. Всего их было два, я об этом писала твоей матери, это очень длинная история, потом еще одно, о Марии Ортеге. Когда я пересказала этой женщине мое видение, она мне во всем призналась. Ах, да, еще одно, – спохватилась она, – несколько дней назад Господь наш поведал мне о том, что ты собираешься ко мне.
Майкл встал, от сидения на низком стульчике у него затекли ноги, ему хотелось размяться.
– Все это, черт знает… Все это очень уж гладко у тебя… у вас получается, чтобы в это можно было поверить. Я в это не верю. Скорее всего, кто-то снабжает вас этими сведениями. И этот кто-то наверняка из банка, И я должен знать его имя. Ради Бога, расскажите мне все, как есть! – он шагнул к этой бесформенной тени.
– Нет, нет, прошу тебя, – из-под шуршавших черных складок возникла маленькая белая рука и предостерегающе замахала, – Ты не должен прикасаться ко мне. Это нарушит мой обет. Я сказала тебе все, что могла сказать.
Он стоял, подавшись вперед, но не двигался с места, и не предпринимал попыток дотронуться до нее.
– Плевать я хотел на ваши обеты. Я желаю знать правду. Для этого я приехал сюда к вам. Поймите, кроме как на вас, у меня нет надежды ни на кого.
– Надежды на что?
– На то, чтобы вернуть себе мое наследство, то, что по праву принадлежит мне и тем, которые придут после меня.
– Наше истинное наследие – Бог, Майкл, и никто не волен лишить нас его. Лишь мы сами можем устраниться от Его любви.
Майкла прорвало. Его душило возмущение и раздражение.
– Не забивайте мне мозги вашими пасторскими бреднями, – хрипло проговорил он. – Моя семья страдала из поколения в поколение из-за этой вашей любви к Богу, и вам это хорошо известно. Вы поведали о том, что вам привиделось моей матери. Выяснилось, что все это – правда, что все именно так и было и благодаря вам, она смогла, наконец, освободиться сама и освободить меня, и мы смогли выбраться из этого ада и бежать в Дублин, чтобы там, в конце концов, обрести мир и покой.
– Я понимаю, – задумчиво произнесла Магдалина. – И твоя мать увезла тебя с собой.
– Да, мне тогда было всего тринадцать лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170