– Может, ты пригласишь меня в квартиру? – спросил Володя.– Ах да, конечно.Я потеснилась, давая ему пройти. И поймала себя на том, что автоматически сдерживаю дыхание.Коридор вдруг стал тесным, казалось, что мы не в состоянии в нем разминуться.Я в панике отскочила в комнату.– Ладно, я сейчас сварю тебе кофе. Ты п-п-посиди на кухне, а я оденусь.Мало того что я начала заикаться от волнения, так еще и покраснела в конце этой тирады.Интересно, это старость? Или просто вчера перепила?Страшно на себя злясь, я начала быстро приводить в порядок комнату, запихивая в шкаф все, что плохо лежит.– Где у тебя кофе?От неожиданности я чуть не подпрыгнула.Володя стоял в дверях и спокойно наблюдал, как я судорожно сую в шкаф моток, состоящий из горы свитеров, покрывала и моего нижнего белья.– Я же сказала, посиди, я сейчас приду.– А мне внезапно захотелось тебя порадовать.– Тогда иди домой…Володя лениво оторвался от двери и медленно подошел ко мне.– Ты правда этого хочешь? Тогда попроси меня уйти.Он подошел близко-близко и говорил, почти касаясь меня губами:– Если ты меня убедительно попросишь, я уйду.Я очень плохо соображала. Я нежно прижимала к себе одежду и пыталась придумать язвительный ответ. Но мозг уже был парализован. Он растекся по черепу и вяло там плескался, даже не пытаясь работать.– Уходи, – просипела я.– Неубедительно, – сказал Володя и принялся нежно целовать меня в шею.– Пожалуйста, – попросила я.– Я сделаю все, что ты захочешь. Вот этого ты хочешь?Нежный поцелуй.– Да.– Хорошо… А вот этого?– Да…– Мне уходить?– Нет…– А можно, я пока заберу у тебя эти вещи? Хотя, в принципе, они мне не мешают…Я с удивлением посмотрела на то, что прижимаю к себе, и просто разжала руки. Для меня уже переставал существовать окружающий мир. Жизнь На этом месте Ирина Николаевна прервала чтение с бешено колотящимся сердцем. Отошла к окну, залпом выпила остывший чай.Она настолько сжилась с Мариной, что уже практически чувствовала удивительно нежные поцелуи Володи. Она зажмурилась, чтобы получше рассмотреть его лицо, но оно выглядело размытым. И тут она впервые задумалась о том, как выглядит ее герой.Безусловно, высок. Конечно, брюнет. И плечи широченные.Ей сразу вспомнился парень из последнего пионерлагеря. Первая любовь – спортсмен, косая сажень в плечах. Когда после очередной дискотеки он пошел ее провожать и через пять минут полез целоваться, никакого удовольствия Ира не получила. Вовсе наоборот: воняло дешевым куревом, он противно сопел и всю ее обслюнявил.Володя не такой. Он умеет целоваться, он знает, как доставить женщине удовольствие.И опять что-то не то… Петрова долго думала, что же ее смущает, бродила по квартире, представляла себя на месте Марины. Вот Петрова спит, звонок в дверь, она накидывает халат и идет открывать, там стоит Володя – то есть мужчина, который ей нравится. Он ее целует.О чем она думает?О том, что не накрашена, о том, что под халатом у нее семейные трусы и растянутая майка вместо пижамы. О том, что за последнее время она набрала семь килограммов и уже года три не загорала.Как при этом женщины умудряются терять голову, непонятно… Неужели счастливы только красотки с обложек журналов? Или все остальные тетки мира, кроме нее, каждый день перед сном надевают лучшее сексуальное белье, чтобы утром (если вдруг к ним забежит прекрасный принц) выглядеть сногсшибательно?Вот, например, Танька не худышка. А мужиков – толпа. Как ей удается не думать о том, что сейчас ее разденут и увидят все эти складочки вместо талии?Как им вообще удается не думать? Может, дело в мужчине? Но тогда следующий вопрос: сколько женщин должно было быть у этого Володи, чтобы он научился так целоваться, что для Марины немедленно перестал существовать окружающий мир?Неужели Володя, ее Володя, банальный бабник?А Марина, дурочка, этого не понимает. Она в него влюбится, а он ее бросит, как и все свои предыдущие жертвы!– Вот понаписывают всякой ерунды! – в сердцах сказала Ирина.Компьютер согласно моргнул. Потом согласно моргнул свет. А потом все погасло, потому что согласно моргнуло что-то в ближайшей подстанции.Когда электричество включили, выяснилось, что все электроприборы не пострадали, только компьютер почему-то не сохранил последние изменения в файле. Вся эротика была безвозвратно утеряна.Но Ирину это теперь совершенно не расстроило. Она даже обрадовалась, что постельная сцена пока не состоялась. Все-таки нельзя так сразу – нужно получше узнать друг друга.В конце следующего дня Петрова вспомнила о своем трагическом непоходе в клуб. Двое суток гнала от себя мысли о нем, а тут решила, что стоит все-таки позвонить Лене и извиниться. И сказать что-нибудь приятное.Лена взяла трубку, кажется не дождавшись гудка.– А, это ты, – сказала она разочарованно.Ирина Николаевна решила пока не обижаться.– Да. Привет. Ты извини, что я не пошла. Там срочно нужно было… Я очень хотела…Лена продолжала хамить – молчала.– А ты так здорово выглядишь. Очень похорошела. У вас с мужем что, второй медовый месяц?Трубка издала неразборчивый прерывистый звук. Петрова почему-то вспомнила соседей и их ночь любви.– Если я не вовремя, – торопливо начала Ирина Николаевна, но трубка перебила ее новым звуком, еще более душераздирающим.– Я беременна! – вдруг проплакала Лена. – Понимаешь? Ребенка я жду! Поэтому и грудь, и все… Что мне делать?Петрова понимала, что от нее ждут ответа, и ляпнула первое, что пришло в голову:– Ну, ничего, все как-нибудь образуется.– Что образуется? Пузо образуется? Так оно уже образовывается! И грудь еще растет!«Далась ей эта грудь»,– подумала Ирина Николаевна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45