Поплелась к коммерческому директору. И это был первый случай в моей жизни, когда заказчик одобрил все, что я принесла, а я уходила из офиса, едва сдерживая слезы.Нет, я не влюбилась, не нужен мне этот Володя. Просто обидно… Жизнь Теперь Петрова не ревновала Марину. Теперь она ей сочувствовала. Все было так хорошо – и такой облом.– Я же как лучше хотела, – сказала Ирина Николаевна компьютеру, но переписывать ничего не стала.Выпила чаю, успокоилась и решила, что ситуацию должен выправить Паша. В конце концов, для чего она его придумывала? Чтобы в жизни героини появился новый мужчина. Вот пусть и ведет себя соответственно. А Володю еще помучаем. Нечего тут коней кидать!Пылая праведным гневом ко всем придуманным ею мужчинам, Петрова положила пальцы на клавиатуру, но написать ничего не смогла. Действия Паши она представляла в виде схемы: он должен был… должен был… сделать так, чтобы Марине стало хорошо. Но детали не просматривались.Ирина написала: «На следующий день позвонил Паша и сказал», после чего надолго зависла. Она разложила три пасьянса, но слова альтернативного мужчины по-прежнему не звучали в ее голове.Петрова вдруг осознала, что до сих пор ничего сама не придумала. Увидела на улице аварию – описала ее. Узнала от подруги о возможности иметь двух мужчин одновременно – ввела второй мужской персонаж. А вот сегодня никуда не выходила, ни с кем не говорила, и как результат никаких идей.«Значит, – пригорюнилась Ирина, – я бездарность? Или другие писатели тоже так пишут?» Словосочетание «другие писатели» приятно царапнуло внутреннее ухо, но Петрова продолжала размышлять об источниках вдохновения. «Наверное, они тоже ничего не придумывают, описывают, что с ними происходит, – и все. А я даже этого не могу, потому что со мной ничего не происходит. Вот и описываю чужую жизнь».Ирине стало совсем тошно. Она включила телевизор и щелкала каналы до тех пор, пока не наткнулась на какой-то сериал. Там как раз плечистый блондин охмурял героиню. Петрова попыталась запомнить жесты и записать реплики, которыми он пользовался.На следующее утро она перечитала то, что записала:«– Дорогая, твои глаза как звезды! Когда я увидел тебя, сразу понял, что моя жизнь навсегда будет связана с тобой!..– Милая, я так хочу, чтобы ты была счастлива. Я для этого все сделаю…– Красавица моя. Если бы не встретил тебя тогда, моя жизнь была бы пустой и несчастной…– Ты – моя королева!..– Когда я смотрю на тебя, мне кажется, что взошло солнце!..»Ирину терзали сомнения. С одной стороны, звучало это все красиво, а с другой, как-то странно будет выглядеть мужественный Паша, сюсюкающий что-то про королеву и свет в окошке. А с другой стороны, если не так, то как? Должен же влюбленный мужчина что-то говорить! Если верить романам, то у мужчин в этом состоянии рот просто не закрывается, они занимаются исключительно тем, что рассказывают своей возлюбленной о внезапно посетивших их чувствах.Собственного опыта у Ирины не было. Ей никто и никогда не рассказывал о своей неземной любви. Самая пламенная речь на эту тему была произнесена ее одноклассником классе в восьмом и состояла практически из одних междометий.– Ты… это… ну… давай… (долгий протяжный вздох) того… ну… короче… Со мной пойдешь?Видимо, все, что касалось взошедшего солнца, дрожи в руках и сияния глаз, подразумевалось.Ирина решила позвонить Ольге. Она как раз меняет второго мужа на третьего, поэтому должна знать, как разговаривают влюбленные мужчины.– Алле, Оль, привет! Слушай, ты только не смейся, у меня к тебе есть вопрос. Наверное, дурацкий. Тебе муж как в любви признался?– Какой муж?– Ну, например, нынешний…– А зачем тебе? Хм… А с чего ты взяла, что он мне в любви признавался?– Ну ты ж за него замуж вышла!– А, ну да… А я не помню… Ну, сказал, наверное, что-то. Хотя… А, он мне кольцо подарил!– Ну и?– И все.– Как все? И что сказал?– Да ничего не сказал. А чего тут говорить, и так все понятно. А зачем тебе?– Да понимаешь, у меня тут один знакомый есть…– Ирина засмущалась, не зная, что соврать, пауза затянулась, и она выпалила первое, что пришло в голову, – он не говорит ничего.Ольга была явно озадачена.– А что он должен сказать?– Ну, что любит…– А, в этом смысле. А ты не слушай, что он говорит, ты смотри, что он делает.– А что он должен делать?– Ну, что-нибудь… Он в постели как?Ирина покраснела и замычала что-то нечленораздельное. Оля сжалилась.– Ну, он часто приходит? А уходит сразу после или остается? А к себе зовет? Слушай, а ты с ним вообще спала?Зависла неловкая пауза. Оля засмеялась.– Слушай, Ир, ты кончай эти свои девические штучки, мы уже не в том возрасте, чтобы себя беречь. Еще пару лет – и беречь будет нечего. Ой, извини, мне по другому телефону звонят. Ты соглашайся давай, пока еще предлагают.Ира после этого разговора совсем упала духом. Ведь ей-то ничего и не предлагали…Можно было позвонить еще и Лене, но не хотелось снова окунаться в мир двоемужия и тайной беременности. Петрова решила припасть к сокровищнице мирового киноискусства. «Кино, – сказала себе Ирина, – это не сериалы».Ира отправилась в кинотеатр. Фильм оказался на удивление простым и хорошим. Она – провинциалка, он – не миллионер, но тоже очень даже ничего. Она поспорила с подругой, что охмурит его…В этот момент за спиной Петровой завозились.– Отстань, – прошептал женский голос, но было ясно, что обладательница голоса с ним не согласна.Ира напряглась и попыталась сосредоточиться на фильме. Самое важное – сцену соблазнения – она смогла продержаться, но потом за спиной принялись экспрессивно целоваться. Петрова пересела на два кресла влево.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45