– Таггарт с улыбкой привлек ее к себе.
– Я готова удовлетворить твое любопытство, – сказала она, дрожа всем телом. – Что именно тебя интересует?
– В первую очередь, разумеется, привидения. Много ли их в этом замке? Дают ли они о себе знать? Доводилось ли тебе встречаться с ними? – Таггарт забрал у нее письма и положил их на столик.
– Да, действительно, здесь обитает привидение. И тому имеются доказательства.
– И какие же? – спросил Таггарт, хмыкнув.
У Мойры вдруг задрожали колени, а сердце застучало вдвое быстрее. Поразительно, как ему удавалось ее смущать?
– Ну, к примеру, я нередко обнаруживаю в южной башне странный беспорядок, – выдохнула она, с трудом сдерживая желание слиться с Таггартом в долгом поцелуе. – А кроме меня, здесь никто не живет. Следовательно, это работа привидения.
Она выпятила бюст и уткнулась сосками ему в грудь.
– И у тебя имеются какие-то конкретные предположения на этот счет? Чей, по-твоему, дух обитает в южной башне? – проникновенно поинтересовался Таггарт, заправляя ей за ухо шелковистый локон и сжимая ее лицо ладонями.
У Мойры перехватило дух. Ей показалось, что она вся пылает. Она тряхнула головой и пролепетала:
– Дух сэра Джона, разумеется! На протяжении многих столетий он был как бы членом семьи. Но является он далеко не всякому! По-моему, со мной он заигрывает, неисправимый сердцеед! О его любовных подвигах при жизни остались легенды! Он разбил в свое время немало дамских сердец.
Таггарт усмехнулся и произнес, пронзая Мойру взглядом:
– Знаешь, до того как я познакомился с тобой, лишь одной женщине удалось произвести на меня столь же сильное впечатление. Она покорила меня без видимых усилий в мгновение ока. Как только я сразу же не распознал в тебе аналогичные способности? Еще тогда, во время вьюги, бушевавшей на горном перевале, мне следовало сообразить, что ты роковая дама.
И с этими словами он овладел ею с уверенностью мужчины, не сомневающегося в том, что женщина, трепещущая от вожделения в его объятиях, хочет, чтобы он довел ее своими губами, руками и мужским естеством до полного исступления.
Все смешалось у Мойры в голове. Она позабыла обо всех своих планах и была способна только наслаждаться процессом, о котором мечтала с того момента, когда покинула Таггарта в гостинице. Отодвинулись на дальний план и все проблемы, связанные с их предками и замком, письмами и договорами, историей рода и традициями клана. Всем этим они еще займутся в свое время, но пока они полностью отдались упоительному совокуплению. Мойра хотела ему отдаться – и вот он уже овладел ею с пылом дикаря. И в той самой позе, которая дарила им обоим наибольшую раскрепощенность. Мойра ликовала. Таггарт свирепел.
Аллилуйя! Это вновь произошло на полу возле лестницы.
Глава 15
– Хочу в кровать, – прошептал ей на ухо Таггарт, едва переведя дух после многотрудного мужского подвига под стоны и вздохи Мойры. Проводить яростные любовные схватки в экстремальных условиях – в салоне малолитражки, возле стены или на полу – стало у них доброй традицией, не лишенной своеобразных прелестей. Но теперь ему хотелось переместиться в более удобное место, желательно на большую кровать с пуховым матрацем, и предаться там неспешному соитию. Мойра, посланная ему провидением, пробудила в нем зверя, аппетит которого было трудно удовлетворить. Он хотел обладать ею снова и снова, готов был наслаждаться ее плотью бесконечно, и объяснения такому странному феномену не было.
Мойра махнула рукой в направлении лестницы и вцепилась пальцами в его шевелюру. Таггарт же зарычал и принялся покрывать ее бюст и плечи поцелуями, вновь входя в раж. Очевидно, очутиться в кровати в этот вечер им было суждено еще не скоро. Пальцы Таггарта жадно ощупывали ее тело. Она соединила их со своими и прижалась к нему всем телом. Он завел ей руки за голову, а сам, присев на корточках, стал целовать ее живот, лаская рукой горячую и влажную шкатулку насаждения. Мойра изогнулась, выпятив груди, и застонала от удовольствия, провоцируя Таггарта на новые экстравагантные поступки. Его воображение уже разыгралось.
Ему живо представлялось, как он, задрав ей блузку, станет целовать соски ее округлых грудей, а потом рывком сорвет с нее всю одежду и устроит дегустацию всех ее аппетитных достоинств. Мойра будет изгибаться, стонать, вздыхать и постепенно впадет в экстаз. И тогда он опять войдет в ее упоительно-тесный и горячий росистый тоннель и обретет в нем вечное блаженство.
Таггарт лизнул Мойре пупок и медленно выпрямился, одновременно стянув с нее через голову блузку. Ее голые груди дразнили его голодный взгляд, наполняя чресла болезненным томлением. Овладеть ею вновь здесь же и немедленно было бы простейшим решением проблемы. Но он не привык искать легких путей даже в сексе. Истекая слюной при виде ее женских прелестей, способных свести с ума любого гурмана, Таггарт все-таки сохранял самоконтроль, потому что знал по своему богатому опыту, что в любви торопиться не следует.
А сексуальный опыт у него был немалый, он познал женщин всех цветов кожи и самых разных народов. Как антрополог, он обязан был составить личное представление о традициях и привычках различных социумов, а потому проводил в этом плане интенсивные полевые исследования. Однако даже в сравнении с самыми пылкими его партнершами Мойра, несомненно, была достойна трона царицы страсти. Одним своим жестом, одной полуулыбкой она умудрялась пробудить в нем ураган эмоций. Что же касается ее лона, словно бы созданного самой природой именно для его причинного места, то оно было выше всяких комплиментов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90