«– Святые небеса, Кассандра, – воскликнула Норис. – Ужасно, что ты занимаешься общением с душами умерших, но все эти разговоры о предсказаниях, революции, возведении Мэг на французский трон – совершенный бред. Не может быть, чтобы ты верила во всю юту чепуху.
– Уверяю тебя, верю, – холодно ответила Кассандра. – И ты можешь либо поддержать меня и мою дочь и наших планах, либо уйти.
Норис редко бывала суровой, но Кассандра ее разозлила.
– Уйти, чтобы оставить этого несчастного ребенка для ублажения твоих сумасшедших амбиций? Я так не думаю, и, кроме того, если ты не прекратишь свое опасное сумасбродство, мне придется известить об этом Хозяйку острова Фэр.
– Хозяйку острова Фэр, – усмехнулась Кассандра. – Она теперь никто, после того как сбежала со своего острова, загнанная в ссылку.
– Ты сильно ошибаешься. Арианн Шене все еще пользуется уважением среди порядочных мудрых женщин, чтобы остановить тебя. Что же касается Мэгги, я забираю ее из-под твоей опеки и увезу ее туда, где ты ее никогда не найдешь…»
Мэг потерла лоб, стараясь вспомнить. Действительно ли ее добрая Норис угрожала матери или ссора была всего лишь ее воображением? Уверена она была только в одном: на следующий день Норис исчезла, и мама заставила Мэг носить медальон.
– Мегера! – Резкий голос матери вывел Мэг из задумчивости. – Ты меня слушаешь?
– Да, госпожа.
– Тогда будь добра как-то реагировать. Я говорю тебе о твоем великом будущем, о том, как много я для тебя сделала. Благодаря мне за тобой теперь следуют многие мудрые женщины, готовые убивать и умереть за тебя. Тем не менее, я не слышу от тебя ни слова благодарности.
– Б-благодарю вас, госпожа, но… но…
– Но что?
Мэг опустила голову, зная, что лучше придержать язык. Как могла она объяснить матери, что не желает, чтобы кто-то убивал или умирал ради нее? Как было больно знать, что все эти злые дела ее сторонницы совершают во имя ее! Словно удар кулаком в сердце.
Она тихо произнесла:
– Полагаю, я многого не понимаю. Особенно про этих беззащитных младенцев. Почему эти мальчики должны умирать?
Мать сжала губы.
– Сколько еще надо объяснять? Новорожденные мальчишки бесполезны для нашего ордена. Вижу, что расправа с ними кажется тебе жестокой, но то же самое делали с беспомощными новорожденными девочками в течение столетий.
– Но разве справедливо поступать так же с маленькими мальчиками? – не унималась Мэг. – Получается, что творится сразу два злых дела. И если для того, чтобы я стала королевой, надо делать это, то я не хочу быть королевой.
Мэг поняла, что зашла слишком далеко. Рука Кассандры сразу сжала медальон так сильно, что у нее побелели суставы пальцев. Девочка чувствовала, как ярость матери проникает через амулет, словно раскаленный нож, пронизывая ее сердце.
Она схватилась за грудь и закричала, опускаясь на колени, почти теряя сознание от боли.
– Мама! П-пожалуйста, не надо.
– Чтобы я никогда больше не слышала ничего подобного, – шипела Кассандра.
– Не буду, мама. Госпожа! Пожалуйста… пожалуйста, прекрати, – рыдала Мэг.
Кассандра отпустила медальон, и он повис у нее на шее. Боль прошла, словно из сердца Мэг вынули нож. Она упала к ногам матери, обессиленная.
Кассандра склонилась над ней, положив руку на ее голову. Злость прошла, и она вдруг показалась уставшей и изнуренной.
– О дитя, зачем ты заставляешь меня наказывать тебя?
Она подняла дочь и обняла ее настолько крепко, что Мэг едва не задохнулась. Но девочке так хотелось ласки от матери, что она проглотила слезы и покорно стерпела удушающее объятие.
Кассандра попятилась, пока не натолкнулась на стул. Она села и сделала то, что удивило Мэг, чего она никогда не ожидала от нее: посадила дочь к себе на колени и обняла.
Девочка не знала, как вести себя. Осторожно положила голову на плечо матери. Кассандра провела пальцами по лицу Мэг, пока не почувствовала слезы, и быстро вытерла их.
– Мегера, ты так мало знакома с суровостью жизни. Это моя вина. Я слишком оберегала тебя, чего не было в моем детстве. Знаешь ли ты, что я выросла в этом самом доме?
– Н-нет.
– Так и было, но в отличие от тебя у меня не было красивой кроватки, как у изнеженной принцессы. Большую часть лет, проведенных здесь, я спала в потайной комнате под домом.
Мэг подняла голову и уставилась на мать. Когда они впервые переехали в этот дом, мама показала ей тайный проход за нишей в главном холле. Если вдруг на дом нападут охотники на ведьм или солдаты Темной Королевы, Мэг должна спуститься по каменным ступеням и спрятаться, но мысль об этом пугала. Подземная комната была темная и холодная, словно каземат, полная пауков и крыс.
– Ты жила в той ужасной комнате? Но почему, мама?
Мать снова не упрекнула ее за то, что она не назвала ее госпожой. Лицо Кассандры было затуманено воспоминаниями, и, судя по морщине у нее на лбу, они были не из приятных.
– Я пряталась от охотников на ведьм. Они обыскали этот дом, схватили маму и трех сестер. Ты знаешь, что делают охотники на ведьм с колдуньями?
– Да.
Мэг содрогнулась. Финетта с наслаждением рассказывала ей истории об участи пойманных ведьм, и обязательно делала это перед сном, чтобы Мэг преследовали кошмары про страшные застенки, женщин, кричащих от боли, с вывернутыми руками, раздробленными пальцами и вырванными ногтями.
– Ведьм мучают до тех пор, пока они не сознаются и не выдадут имена своих сообщниц. Потом их обязательно сжигают на костре. – Мэг поежилась. – Живьем.
– Именно так. Из всех женщин в моей семье страшной участи избежала только я.
Мэг задумалась, вспоминая последний сеанс матери, который почему-то не удался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120