Поэтому он:

"Гора «Любовных мечтаний!»
Ах, если б нашелся
путь тайный к тебе...
Хотел бы узнать я
сердца тайны ее" «Сердца тайны ее» – т. е. дамы, выступающей в стихотворении в образе «Горы Любовных мечтаний».

.

Дама была счастлива беспредельно, но... в таком варварском месте, – можно ли было что-либо сделать? Японские критики неизменно сопоставляют этот эпизод с предыдущим, указывая, что автор искусно хочет показать два типа женщины: обе, по-видимому, равные по положению, обе живут в глухой провинции, но одна – героиня предыдущего рассказа – будто бы чрезвычайно недалека, другая же – образец ума и чуткости. Она будто бы прекрасно сознавала, что отвечать столичному кавалеру бесцельно: еще, пожалуй, дождешься от него в конце концов стихотворения вроде: «если б сосна в Анэва» или в этом роде, – и предпочла молчать.




III

15

В давние времена жил человек по имени Ки Арицунэ. При дворе трех микадо последовательно служил он, и счастье по временам ему улыбалось, но потом свет изменился, времена пошли уже не те, и хуже, чем у людей простых, стала жизнь его. Был человек он с изящной душой, с тонким вкусом и не в пример прочим – не имел забот о существовании; был беден он, и все же сердцем оставался таким же, как и раньше, во времена лучшие, – забот о делах житейских не знал он. Жена, с которой сжился он за годы жизни, постепенно стала отходить от него, и, в конце концов монахинею став, к сестре старшей, уже раньше постригшееся, ушла.
Хоть и не были их отношения очень близкими, но все ж теперь, когда ушла она, почувствовал он жалость; однако, беден будучи, не мог сделать всего того, что нужно было Согласно обычаю того времени, муж в подобных случаях обязан был одарить уходящую жену всем необходимым для ее будущей жизни в монастыре.

. В горе он своему другу, с которым поверяли они друг другу все, так написал: «Так и так... Теперь вот отпускаю ее я – и ничего, безделицы малейшей ей сделать не могу». И в письме:

"Если бы по пальцам
подсчитать те годы,
что прошли у нас, –
все десять повторив
четырежды будет".

Друг этот, увидев это все, пожалел его и, отослав все, что нужно, вплоть до одежд ночных, сложил:

"Если даже лет
десять раз четырежды
прошло с тех пор,
сколько ж раз ей приходилось
в тебе опору находить?"

Так он сказал, и Арицунэ к радости вдобавок Т. е. к выражению своей радости и благодарности добавил следующее стихотворение.



"Это что? Не та ли,
крылатая – с небес одежда?
Она, конечно!
Тебе же – в одеянье
ее преподнесли" Крылатая небесная одежда – образ отчасти мифологии, отчасти поэзии. Арицунэ так говорит об одеждах, присланных ему другом, ввиду того, что эти одежды были сделаны лично для последнего. «Преподнесли» – говорится о мастерах, преподнесших ему одежды по заказу друга.

.

И, не будучи в силах сдержать свою радость, снова:

"Что это – осень?
Роса ли? Иль слезы
мои льются настолько,
что их принимаю
я за росу?"


16

В давние времена один, целыми месяцами не подававший вестей о себе, кавалер пришел посмотреть на вишни в цвету, – и хозяин:

«Ненадежные»... имя
сложилось о вас,
цветы вишни.
А вот вы дождались
того, кто так редок в году..."

И в ответ кавалер:

"Не приди я сегодня, –
завтра б, как снег,
опали они...
и пусть бы не стаял он, все же –
можно ль признать его за цветы?" Кавалер хочет этими стихами отвести от себя упрек в «ненадежности», сделанный ему только что другом, и перенести его на этого последнего: «Сегодня ты еще меня встречаешь с дружеской любовью, но завтра: как эти вишни завтра, вероятно, осыплются, так же, может быть, – кто знает – завтра изменилось бы и твое отношение ко мне... Были бы кое какие следы, остатки прежних чувств и отношений, но разве можно принять их за настоящую дружбу?»





IV

17

В давние времена жила дама с сердцем, о себе мнящем высоко. Вблизи жил кавалер. Дама поэтом была, и вот – чтоб его испытать, – ветку сломив хризантемы в полном цвету, тому кавалеру послала.

"Алость и блеск,
куда они скрылись?
На вид будто белый
снег на ветвях,
Так что и гнутся они..."

Кавалер же сложил в ответ стихи, как будто бы не понимая:

"Алость и блеск,
и поверх их – белый снег, –
то, ветку сломившей, –
так кажется мне, –
не цвет рукавов ли?" Кавалер намекает на одежды разного цвета, надевавшиеся в те времена женщинами одна поверх другой. Их цвета можно усмотреть из открытых, широких рукавов, у отверстия которых все эти одежды располагаются различной длины каймами. «Алость и блеск» в первом стихотворении означают любовную страсть, пылкостью которой, как то известно даме, славился кавалер, «белый снег» – там же – его холодность в данном случае, т. е. по отношению к ней. Во втором стихотворении кавалер, делая вид, что он ничего не понял, парирует вызов дамы изящными, но ничего не говорящими образами.




18

В давние времена кавалер, познакомившись с дамой одной, в услужении бывшей у дамы высокой, служившей при дворе, чрез короткое время от нее отдалился. Так как жили они в одном и том же месте, он постоянно был на глазах у дамы; но так как совершенно он не замечал ее существования, дама:

"Что ж – ходишь ты теперь
так далеко, как в небе
облака?
Пусть так, но все же –
глазам твоим видна же я".

Так сказала она, а кавалер в ответ:

"Туда, назад, – все время
брожу по небу я...
И это оттого, что там,
на той горе, где жил я,
ветер так силен..."

Так сложил он потому, что у той имелись и другие кавалеры Последнее замечание разъясняет смысл намеков, содержащихся в стихотворениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35