Митрофан повернул подушку поудобнее и, положив на нее подбородок, сказал:
– Хочешь верь, хочешь не верь, начальник, была бы у меня такая возможность, так рука бы не дрогнула. Но я со вчерашнего дня здесь на койке валяюсь и сделать этого никак не мог.
– Ты-то может и не мог, но вот люди твои...
– Не шей мне это дело, начальник. Говорю тебе, не я.
– Ладно, оставим этот эпизод, – сказал Мостовой. – Знал ли ты когда-нибудь директора пивзавода Абрамова. Говорят, вы с ним не раз переговоры вели в последнее время.
– Врут, – сказал Митрофан, – твои информаторы. Так, встречались пару раз.
– Так вот, после одной из этих встреч Абрамову в машину тротила и подкинули, отправив его на тот свет. А потом и людишек его поубивали. Тех, кто на наркоте завязан был.
– Ну, начальник, ты совсем все туманом опутал. Какая наркота, каких людишек?
– Каких людишек? Ну, например, завлаба его. Говорят, он химик был неплохой. И для Абрамова синтетическую наркоту производил.
– Не знаю я ни о чем таком, – буркнул Митрофан. – Ни к какому химику я отношения не имею.
– А как же ты объяснишь то, что у тебя в багажнике нашли винтовку импортную, из которой этого химика и пришили? Баллистическая экспертиза подтвердила.
– Ты что, начальник, – заговорил Митрофан, снова запрокинув голову наверх, – ты что, меня засадить решил и поэтому всякую лобуду тут несешь? То убийство Абрамова шьешь, то подручных его, то винтовку какую-то в багажнике нашел. Да я отродясь никакое оружие с собой в машине не вожу, у меня для этого охрана есть.
– Подумай, Митрофан, – сказал Раскольников, – сам понимаешь, чистосердечное признание... Уж больно в нехорошую историю ты попал. Что же тогда получается: ты ведешь переговоры с Абрамовым о покупке акций завода, которые ничем не заканчиваются, после чего Абрамов взлетает на воздух, взорванный в машине. Затем твои люди убивают двух его лаборантов, которые, судя по всему, были завязаны на наркотиках. Правда, не очень понятно, почему убивают. Но, может, как раз потому, что они отказались с тобой работать. В ответ бригада Хряща, которая, как теперь выясняется, работала на Абрамова, организует на тебя наезд и чуть не отправляет тебя на тот свет. И если бы не твоя задница, то ты бы сам отправился к праотцам. Но ты в долгу не остаешься и посылаешь киллеров, которые ликвидируют Хряща и его бойцов. В городе война, начальство волнуется. Нам с Василием Семеновичем каждый день по башке стучат. Уже запарились рапорты писать. Как ты прокомментируешь версию, изложенную мной?
Митрофан застонал и уткнулся лицом в подушку.
– Да, – наконец произнес он, отняв от нее лицо. – Подставили, так подставили. Только вот что я вам скажу, начальники: никакого Абрамова я не убивал, и убивать его мне было невыгодно.
– Это почему же?
– А потому, что мы с ним за два дня до его безвременной кончины в ресторане договорились о том, что он продает мне большой пакет акций с завода. И за этот пакет акций я ему под его слово выложил сто пятьдесят тысяч зелененьких в чемоданчике, из рук в руки передал. В тот день, когда его в машине накрыло, он мне подписанные бумаги должен был передать. Поэтому, как ни крути, после того, как я ему деньги отдал, я с него пылинки сдувать должен был, поскольку те, кто взорвали его, у меня деньги украли.
– Чем ты подтвердишь это?
– А тем, что я тоже не лыком шит и во время наших с ним переговоров в ресторане, в отдельном кабинете видеокамеру поставил и записал нашу с ним беседу. При ней он, его помощник Казбек присутствовали, да я со своим телохранителем.
– Где эта кассета? – спросил Раскольников.
– У меня дома в тайнике лежит. Если захотите, найдете ее. Паркет под тумбочкой с телевизором разбирается. Вот в нем она и лежит.
– А этот Казбек, где он? Среди убитых его не было.
– Это я и сам бы хотел знать, – ответил Митрофан.
– Ладно, – задумчиво произнес Мостовой, – поехали, пошарим у него на хате. Потом решим, что с ним делать. Но в любом случае мы тебя за незаконное хранение оружия арестовываем. Нечего было в сортире из пистолета палить, на который у тебя разрешения нет.
Через два часа на квартире у Митрофана в тайнике, помимо упаковки кокаина и пистолета «ТТ», была обнаружена и видеокассета, видеозапись которой полностью подтверждала сказанное Митрофаном.
– Ну, что будем делать? – спросил Раскольников у Мостового. – Запутанная получается история.
– Не знаю, – ответил Мостовой. – Знаю только одно: этого Казбека надо найти. Так получается, что за исключением Митрофана, он второй, кто остался жив и сможет пролить свет на это дело с другой стороны.
– Вот что, Семеныч, я тебе предлагаю. Эта кассета на самом деле стопроцентным доказательством невиновности Митрофана не является. К примеру, на другой день Абрамов мог вернуть деньги и отказаться от сделки. Но она несомненно доказывает, что Митрофан хотел наложить лапу на пивзавод и влезть в число его пайщиков. Может, он хотел поиметь и долю в производстве наркотиков. И только делает вид, что он о них ничего не знал.
Я считаю, что для успокоения нашего начальства это дело надо представить, как криминальную разборку, борьбу за сферу влияния. Доказательство этого у нас на лицо. Другое дело, насколько покатит в суде, но успокоить начальство мы можем. А этого Казбека надо найти, ты прав.
– Ладно, – после некоторого раздумья произнес Мостовой, – может, ты и прав. Начнем дело против Митрофана, а там посмотрим.

Глава двадцать вторая

Ольга и Игорь ждали в машине больше получаса. По истечении этого времени калитка в заборе открылась, и оттуда вышел Казбек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56