У Обнорского возникло неприятное ощущение, что он уже успел чем-то провиниться.— Главный военный советник генерал-майор Сорокин, — нарушил наконец молчание генерал и выбросил вперед правую руку.Андрей чуть было не попятился от неожиданности, но вовремя сообразил, что руку нужно пожать.— Это ваша первая командировка?— Так точно.— Женат? Как с языком? Откуда родом? Кто родители?Вопросы посыпались на Обнорского один за другим. Андрей, помня наставления Гридича, старался отвечать как можно короче. Все это походило на допрос, но Обнорскому показалось, что генерала Сорокина не очень интересовали ответы.Вернувшись за свой стол, генерал помолчал с минуту, рассматривая карту Южного Йемена, висевшую на стене, потом снова перевел взгляд на Обнорского.— Обстановка у нас тут очень сложная — в подробности я вдаваться не буду, майор Пахоменко доведет позже… Каждый человек на счету. Особенно — переводчики. Особенно — хорошие переводчики. — Сорокин сделал ударение на слове «хорошие». — Бывают, правда, такие, что ни бэ ни мэ по-арабски, да и русского толком не знают. — Генерал перевел взгляд на референта и рыкнул: — Я по поводу этой таджикской мафии с тобой хочу отдельно переговорить… А то сегодня, понимаешь, Кордава с Центрального направления прибыл, его аж колотит — переводчик его, как его… Мирзоев…— Мирзаев, товарищ генерал, — поправил Пахоменко.— Да какая разница! — окончательно вышел из себя генерал. — Чурка, он чурка и есть… Кордава докладывал, что по-арабски он, кстати, чего-то лопочет, а по-русски его вовсе не понять — «моя-твоя»…— Может быть, полковнику Кордаве сложнее понимать потому, что он сам не русский? — осторожно спросил референт.Главный махнул рукой:— Отставить! Я-то почему-то Кордаву прекрасно понимаю, хотя он и грузин. Грузины, они, считай, такие же русские, не то что все эти мусульмане… Ладно, об этом после.Генерал снова повернулся к Обнорскому, застывшему по стойке «смирно».— Так вот! Родина доверила нам выполнение интернационального долга в условиях сложной международной обстановки, и вы это высокое доверие обязаны оправдать! От того, насколько добросовестно вы будете относиться к своим обязанностям, во многом будет зависеть ваша дальнейшая судьба. Майор Пахоменко!— Я! — вытянулся референт.— Куда вы его предлагаете определить?— Бригадным переводчиком…— Это ясно, — нетерпеливо перебил его Главный. — В какую бригаду, я спрашиваю?Пахоменко на секунду замялся, потом, глянув искоса на Андрея, предложил:— Он мастер спорта по дзюдо, товарищ генерал… Может быть, в Седьмую бригаду его?…— В спецназ? — Генерал пожевал губами и вопросительно глянул на Обнорского. — Возражения есть?Что такое спецназ, Андрей представлял себе весьма смутно. В то время это слово еще не было таким затасканным и истертым, как потом — в первой половине 90-х, когда разных спецназов развелось, как кур нерезаных. В середине 80-х более-менее известным (в узких кругах) был лишь спецназ Главного разведывательного управления Генерального штаба… Обнорский, правда, и о нем ничего не слышал, но слово начинающееся с сокращения «спец», явно означало что-то крутое, особое, выделяющееся, — поэтому Андрей не задумываясь ответил:— Никак нет, товарищ генерал!— Ну что же!… Пахоменко, подготовьте приказ, отдайте его в кадры. Введите товарища, — Сорокин кивнул на Обнорского, — в курс дела, проводите в финчасть, через два час зайдите ко мне. Свободны. — И генерал опустил взгляд в бумаги, разложенные на столе.— Есть, товарищ генерал, разрешите идти, товарищ генерал. — Не дожидаясь ответа, референт подтолкнул к двери несколько ошалевшего Андрея.В предбаннике оба перевели дух.— Повезло тебе, — сказал Пахоменко, — старик сегодня в прекрасном настроении.«Интересно, — подумал Обнорский. — Что же здесь творится, когда старик в плохом настроении? Трескаются стены и вылетают двери?» Вслух же он спросил:— Виктор Сергеевич, а спецназ — это что за бригада?Пахоменко откинул волосы со лба и, усмехнувшись, ответил вопросом на вопрос:— А чего же ты, студент, соглашался, даже не зная на что?Обнорский молча пожал плечами и отвернулся. Он почувствовал усталость и раздражение от постоянных подначек, ухмылок, недоговоренностей. Видимо, референт что-то почувствовал, потому что перестал улыбаться и ответил серьезно:— Седьмая бригада — парашютно-десантная бригада специального назначения: борьба с бандитизмом, мятежами, контрреволюцией, контрабандой. Кроме того — глубинная разведка и некоторые другие… гм… задачи.У Обнорского захватило дух. В его сознании сразу замелькали кадры из известного фильма «В зоне особого внимания» — представление Андрея о десантных войсках было исключительно романтическим.— Собственно, бригады-то как таковой еще нет, — продолжал рассказывать Пахоменко, ведя Обнорского в свой кабинет. — Она еще только формируется на основе бывшей бригады военной полиции. Эта бригада… Они тут пару месяцев назад пытались устроить мятеж… Кого-то расстреляли, кого-то разогнали по дальним гарнизонам… Короче, остался один батальон — сборная солянка из самых преданных и надежных… Старшего советника еще нет — он прибудет из Союза где-то через месяц, пока есть только младший — майор Дорошенко, но он занимается только вопросами парашютной подготовки, пэдээсник ПДС — парашютно-десантная служба, занимающаяся прыжковой подготовкой, изучением материально-технической части и т.д.

. Планируется вывести бригаду из самого Адена, но не очень далеко, чтобы она всегда была под рукой… Седьмая бригада будет находиться в центральном подчинении непосредственно Генерального штаба Министерства обороны НДРЙ, а точнее — в подчинении местного Главного разведуправления… Так что считай, что попал в элиту — хоть и бригада, но «придворная»…Разговаривая, они поднялись на второй этаж, и референт запустил Андрея в отделение кадров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22