Завидное самообладание. Впрочем, эта черта свойственна многим карточным игрокам.
– Где Ли? – спросил Крис.
Никто ему не ответил. Точного ответа мы не знали, а высказывать мнения и предположения не хотели. Мы напряженно всматривались в ту сторону, откуда раздались выстрелы. А стреляли со склона горы, сквозь густую зелень высокого кустарника.
– Кто-нибудь засек вспышки? – спросил Крис.
И снова никто не ответил.
– Мне показалось, их там двое, – сказал Крис.
– Трое, – сказал Брик.
– Подождем нового выстрела, – сказал я. – Что-то блеснуло вон там, под парой отдельных тополей.
– Это не тополя, а кипарисы, – сказал О'Райли из-за колокольни.
Чико выскочил на площадь и, сгорбившись, метнулся к каменной арке. Со стороны склона ударил выстрел, и на площади взвился фонтанчик пыли. Чико перебежал к другой опоре арки и прижался к ней, и мы услышали второй выстрел, и от арки отлетел кусок известняка.
– Засек я одного, – раздался голос О'Райли.
– Чико! Хватит мелькать, добегаешься! – крикнул я как можно строже.
Но мой предостерегающий окрик, похоже, только подзадорил Малыша, и он встал в проеме арки, приплясывая на месте. Танец его длился ровно две секунды, на счет «три» он уже скрылся за каменной оградой, потеряв по дороге шляпу, сбитую третьим выстрелом.
– Трое, – сказал Брик.
– Да, трое, – согласился Крис. – Чико! Все, хватит! Замри, мы их засекли.
Чико, скрючившись в три погибели за невысоким заборчиком, со счастливой улыбкой подтянул к себе шляпу и просунул палец в дырку от пули.
– Они лежат под деревьями, вон там, над обрывом, – сказал О'Райли. – Отсюда к ним не подберешься, мы на виду.
– Ты сможешь их отвлечь выстрелами? Бей наугад, только сам не высовывайся, – сказал Крис. – Попробуем их отрезать от скал и окружить. Брик, постарайся хоть одного взять живым.
– Они застрелили девочку, – напомнил Брик.
– Мне надо знать их планы. Ты все же постарайся.
– Не обещаю, – сказал Брик.
– Чико! – скомандовал Крис. – Прикроешь нас с тыла! Винн, Рохас, идете справа, через кладбище. Мы с Бриком будем слева. О'Райли прикрывает. Готовы? Пошли!
О'Райли принялся палить из винчестера в сторону склона, и мы разбежались в разные стороны.
Рохас, сопя и присвистывая, как старый мерин, тяжело трусил за мной. Когда я залег, чтобы переползать между могил, он тоже с грохотом рухнул на землю, застонал и сквозь зубы выругался.
– Ты ранен? – спросил я, не оглядываясь.
– Ничего штрашного, – мужественно ответил он, и я понял, что он прикусил язык.
Пока все складывается на редкость удачно, подумал я. Когда крадешься к противнику, лучше иметь молчаливого партнера.
Сзади хлестнули еще два выстрела ирландца, и из леса ему ответил грохот солидной винтовки. Не хотел бы я получить пулю из армейского «маузера».
Кальвера не доверил бы серьезное оружие кому попало. Нам придется захватить, причем живым, опытного противника. Лучше всего было бы для начала найти его лошадь и подождать поблизости. Рано или поздно снайпер соберется возвращаться в лагерь, тут-то мы его и перехватим.
Мы доползли до края кладбища, до старых осевших могил, уже почти неразличимых под густой травой. Раздвигая руками упругие ветви кустарника, я протиснулся вперед и оказался в сухом русле ручья, который когда-то тек со склона горы. Я решил двигаться вверх по его песчаному руслу. Так мы наверняка приблизимся к позициям стрелков, хоть и не настолько быстро, как хотелось бы.
Время от времени мы слышали выстрелы. Сухой щелчок винчестера О'Райли, и в ответ ему два-три раскатистых удара чужих винтовок. По звуку можно было предположить, что это два «маузера» и один «спенсер» пятьдесят шестого калибра, излюбленное оружие охотников на бизонов. Радовало то, что, пока мы ползли, выстрелы противника становились все ближе. Наконец я понял, что мы зашли бандитам во фланг.
– Все, Рохас, теперь сиди тихо и смотри по сторонам. Прикрой свою шляпу ветками, вот так. И не шевелись.
– А говорить можно? – прошептал он.
Слева ударил выстрел «маузера». До стрелка было метров триста, и это был ближайший к нам стрелок. Как ни вглядывался, я не мог различить на фоне густой листвы ни вспышки выстрела, ни порохового дыма.
– Говорить? Если не можешь терпеть, говори, – сказал я. – Только не своди глаз вон с той линии кустов над обрывом. Удобная позиция.
Пожалуй, на месте снайпера я бы выбрал именно эти кусты. Сразу за ними поднимались плотной стеной высокие деревья, и над ними кружила какая-то птица. Кружила, но не салилась. Значит, что-то ее отпугивало. Мне очень хотелось, чтобы Брик с Крисом тоже заметили птицу.
– Может, выстрелить по тем кустам? Винчестер достанет до них? – Рохас приложился к винтовке.
– Ты уж лучше говори, – сказал я, опуская его ствол книзу. – Стрелять не надо. Пусть он сам себя проявит, если он там.
– И долго нам ждать?
– Солнце начало опускаться, – сказал я. – Через пару часов оно будет у нас за спиной. И начнет просвечивать сквозь деревья и кусты. В косых лучах любое движение в лесу становится более заметным. Отблески, тень, понимаешь? Они же не каменные, им надо будет уходить в лагерь. И мы их увидим. Надо только подождать немного. Война вообще на три четверти состоит из ожидания.
– Это я понимаю, – сказал Рохас. – Ты воевал?
– Трудно сказать. Воевал мой дед, воевал отец. Мне довелось только немного поохотиться. И на меня охотились. Трудно назвать это войной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79